Том 16. Статьи. Рецензии. Заметки 1881-1902

Одна из сквозных тем в «Осколках московской жизни» — театр во всем многообразии его проблем. Лейкину хотелось видеть на страницах «Осколков» «характеристику всех частных московских театров и московских клубов похлеще». Но фельетонная хлесткость сказывается у Чехова разве что в очерках об увеселительных местах (Салон де Варьете, «Фоли-Бержер»). Там же, где речь идет о театре, Чехов оценивает репертуар, отношение актеров к авторскому тексту, их индивидуальные данные и труппу в целом. При этом Чехов поступает наперекор совету Лейкина: симпатии его явно на стороне первого частного театра — Пушкинского, и крах антрепризы А. А. Бренко вызывает у него горькие строки. В императорском же Малом театре Чехов отмечает при открытии сезона 1885/1886 г. «тот же традиционный, предками завещанный ансамбль».

Такого подхода не было у фельетонистов — прежних авторов «Осколков московской жизни»; у В. А. Гиляровского, например, сообщение о продаже с аукциона имущества Артистического кружка преподносилось как забавное происшествие (очерк в № 9 «Осколков» за 1883 г., подпись: Лентяй); у Чехова то же известие сопровождается некрасовскими строками о продаже «с публичного торга». Следует отметить разницу в отношении Чехова к Артистическому кружку, основанному Островским, который служил серьезной школой для будущих актеров, и к бесчисленным любительским кружкам, бесконечно далеким от профессионализма. Заслуживает внимания в «Осколках московской жизни» суровое отношение Чехова к помпезности, пышности декораций и к злоупотреблению постановочными эффектами. Может быть, отчасти поэтому Чехов столь критически отнесся к театру М. В. Лентовского. Но эти оценки были продиктованы собственной складывающейся в ту пору системой взглядов на искусство драматургии и ее сценического воплощения.

О людях искусства Чехов пишет с серьезной заинтересованностью. Бюрократизм конторы императорских театров, тяготы материального положения среднего актера, скитания и неустроенность во время прекращения спектаклей великим постом — все это темы самых серьезных по существу очерков «Осколков московской жизни». Трагикомичен рассказ о злоключениях провинциального актера, приехавшего в Москву на «актерскую биржу» (собирательный образ «Синичкина»). В очерках о театре и людях искусства Чехов всего менее следует совету Лейкина «вышучивать, бичевать, но ничего не хвалить и ни перед чем не умиляться». В отрывке о С. А. Юрьеве Чехов, не оставляя юмористического, фельетонного стиля, отдает дань уважения и даже преклонения перед увлеченностью Юрьева творчеством Шекспира; «седовласый» Юрьев в роли Ромео не вызывает у Чехова насмешки.

Из явлений текущей литературы Чехов выбирает преимущественно те, что могут служить предметом пародии. В этом смысле его фельетонный цикл продолжает традицию пародии «Что чаще всего встречается в романах, повестях и т. п.?» (т. I Сочинений). В очерке 35 высмеивается сходный набор композиционных штампов: «В завязке кровопролитие, в развязке тетка из Тамбова, кузина из Саратова, заложенное именье на юге и доктор с кризисом». Чехов высмеивает романы, печатавшиеся в «Новостях дня» и в «Московском листке», — нагромождение ужасов и злодейств, полное забвение истории и географии. Чехов дает обобщенную гротескную характеристику этой литературы, где «страшна фабула, страшны лица, страшны логика и синтаксис, но знание жизни всего страшней… Становые ругаются по-французски с прокурорами, майоры говорят о войне 1868-го года, начальники станций арестовывают, карманные воры ссылаются в каторжные работы и проч…» В этой оценке — собственный писательский опыт и качества зрелого критика, редактора.

4

Отзывы о чеховском фельетонном цикле были особого свойства. Это, собственно, не критические оценки, а отклики лиц, так или иначе задетых обозрениями Чехова (см. примечания к очеркам 26^*, 36^*). Автор «Осколков московской жизни» считал себя обязанным в этом жанре «острить и игриво фельетонничать», как он сам выразился, нападать «на личность» — хотелось ему этого или нет.

Были обиды и более общего свойства — со стороны редакторов газет, которые систематически высмеивал Чехов. Чехову было брошено обвинение в том, что он «облаивает вообще московскую прессу» (см. примечание к очерку 12^*). Это неверно: газета «Русские ведомости», которую, правда, Чехов и называл «единственной приличной» газетой в Москве, ни разу не упомянута в «Осколках московской жизни» в уничижительном контексте; более того — с этой газетой можно обнаружить и отдельные точки соприкосновения у Чехова в оценках. Но над «портерной прессой», как называл Чехов «Московский листок», «Новости дня», «Московскую летопись», над «юродивой „Современкой“» он издевался зло и беспощадно, причисляя эти газеты к «коллекции московских недугов и уродств».