Том 17. Джимми Питт и другие

— У тебя, конечно, была очень благодатная тема. Воодушевляющая и все такое. Даже я нашел бы, что сказать по этому поводу, хотя, конечно, не столь красноречиво. Что же это делается? Поклоняться какому-то неведомому богу! Говорю тебе, у меня аж кровь закипела в жилах, когда услышал. Все знают, как я уважаю и чту Мерольхасара, но это уж слишком! И откуда он только выкопал этого своего бога?! Я мирный человек и не люблю ввязываться в политику, но если бы ты сказал мне, как патриот патриоту: «Аскобарух, пора, мол, принять меры», — я ответил бы, как на духу: «Дражайший жрец, я целиком и полностью согласен». Можешь даже сказать, что ради спасения Оума необходимо убить Мерольхасара и начать все с чистого листа.

Верховный жрец задумчиво поглаживал бороду.

— Признаюсь, я не думал заходить так далеко.

— Мое дело предложить, — ответил Аскобарух, — можешь и отказаться. Мне-то что? Ты вправе действовать, как считаешь нужным. Но ты же умный человек, — пожалуй, даже самый умный во всей стране, — и наверняка понимаешь, что это прекрасный выход. Да, Мерольхасар — царь неплохой, никто не спорит. И полководец приличный, и охотник отменный. Однако давай посмотрим правде в глаза — неужели жизнь состоит лишь из сражений и охоты? Так ли все просто? Не лучше ли найти добропорядочного человека, который никогда не изменял Чету, и передать ему бразды правления? Не это ли нужно для процветания Оума? А ведь таких людей не сосчитать. Взять, к примеру, меня. Я, конечно, недостоин такой чести, но одно знаю твердо — если стану царем то уж о поклонении Чету позабочусь. Можешь поставить на это все свои пацаца. Вот.

Верховный жрец призадумался.

— О скверноликий, но благонравный Аскобарух, хороши лова твои. Однако возможно ли это?

— Возможно ли? — Аскобарух зловеще рассмеялся. — Возможно? Разбуди меня ночью, останови на скоростном тракте, я не замедлю с ответом! Вот, что я тебе скажу… заметь, я не настаиваю, просто советую, — возьми длинный острый кинжал для заклания жертв, отправляйся к Линксу, и как только Мерольхасар поднимет свою богомерзкую палку над

головой…

— Воистину, мудрость твоя не знает границ, — воскликнул верховный жрец, — верно, сам Чет говорит твоими устами!

— Ну, что, по рукам? — спросил Аскобарух.

— По рукам! — ответил жрец.

— Вот и славно, — продолжал Аскобарух. — Пожалуй, мне лучше держаться в стороне от всяких неприятностей. Отправлюсь-ка я в путешествие, пока ты здесь, так сказать, готовишь почву. В это время года очень хорошо на Средних Озерах. Надеюсь, к моему возвращению все формальности будут улажены?

— Чет меня возьми, можешь не сомневаться! — зловеще ответил верховный жрец, поглаживая рукоять кинжала.

Верный своему слову верховный жрец направился к Линксу с первыми лучами солнца. Мерольхасар как раз закончил вторую лунку и был в отличном настроении.

— Приветствую тебя, о достопочтеннейший! — бодро воскликнул царь, — приди ты минутой раньше, узрел бы, как ловко мы послали мяч прямо на грин. Ловчее не бывает. Не Удар, а конфетка, такого прекрасного чипа мэши-нибликом не видывали за пределами благословенной земли С'нэндрю, да снизойдет на нее мир, — добавил Мерольхасар, почтительно обнажив голову. — О радость, я сыграл лунку ниже пара, хоть мой драйв и угодил вон в те кусты из-за небольшого слайса.

Верховный жрец не понял ни слова, но с радостью отметил, что царь доволен и ни о чем не подозревает. Заговорщик крепко сжал под одеждой рукоять кинжала и последовал за правителем к следующему алтарю. Мерольхасар наклонился и положил небольшой округлый предмет на горку песка Несмотря на строгость взглядов, верховный жрец не смог отказать себе в удовольствии ознакомиться с диковинным обрядом.

— Зачем ты это делаешь, о, царь? — полюбопытствовал он.

— Я устанавливаю мяч повыше, иначе вместо того, чтобы устремиться к солнцу, подобно птице, он жуком поползет по земле. Ты же видишь, какая густая трава впереди — чего доброго, придется второй удар нибликом играть.

Верховный жрец попытался разобраться.

— Это, чтобы умилостивить бога? Призвать удачу?

— Можно сказать и так. Жрец покачал головой.

— Быть может, я старомоден, — сказал он, — но думается мне, чтобы умилостивить бога, лучше принести в жертву кэдди-другого.

— Признаюсь, — мечтательно ответил царь, — мне и самому часто кажется, что всем станет гораздо легче, если время от времени отправлять пару-тройку кэдди на заклание. Вот только Профи почему-то об этом и слышать не хочет. — Мерольхасар мощно ударил по мячу, и тот стремительно понесся вдоль фервея. — Клянусь Эйбом, сыном Митчела, — воскликнул царь, заслонив ладонью глаза от солнца, — что за славный драйв! О, истинно говорит книга пророка Вардуна: «В левой руке сокрыта сила всякого удара, правая же лишь задает направление. Посему не нажимай слишком сильно десницей своей». Вот отчего у меня вчера мяч сваливался влево.

Жрец насупился.

— В священной книге Чета, о, царь Оума, сказано: не поклоняйся чужим богам.