Том 17. Записные книжки. Дневники

5. «Убийство». Не вошло в этом виде, но в гл. I Матвей Терехов жалуется на нечистоплотность в семье брата: «А в семействе нашем <…> нечистота…»

6. «Убийство». Первая фраза развернута в начало гл. V, вторая — конец гл. III.

7. «Анна на шее». Вошло с изменением: «За обедом Модест Алексеич ел очень много и говорил о политике, о назначениях, переводах и наградах, о том, что надо трудиться, что семейная жизнь есть не удовольствие, а долг, что копейка рубль бережет…» Ср. I, 47, 1.

Стр. 62.1. «Убийство», гл. III. Вошло с изменением: противником Якова Терехова в споре выступает не какой-то неизвестный собеседник, а брат Матвей, в словах которого Яков «видел лишь обычную отговорку пустых и нерадивых людей <…> гораздо легче, чем быть богатым» (это место совпадает в первопечатном тексте с окончательным). Последняя фраза, отсутствующая в окончательном тексте, — реплика Матвея в разговоре с Яковом (гл. IV): «— Что же оно такое? — забормотал Матвей…» ( РМ, 1895, № 11, стр. 15; в окончательном тексте сокращено).

2. «Убийство», конец гл. IV.

3. «Убийство», гл. IV. Вошло с изменением.

4. Финал рассказа «Крыжовник» связан с первым вариантом сюжета — см. I, 56, 6.

5. Последняя запись к «Убийству», гл. IV.

6. Последняя запись к «Анне на шее», гл. I.

7. «О любви». В I, 89, 5.

8. И. Л. Леонтьев (Щеглов) сообщил Чехову этот адрес 10 октября 1895 г. — см. примечание к Адресной книжке ^*.

Стр. 63.1. В I, 89, 3.

2. «Чайка», д. I. Сорин.

3. В I, 89, 4.

4. «Чайка», д. IV. Нина. Эта деталь вошла в текст пьесы в измененном виде: «С самого приезда я все ходила тут… около озера <…> Вчера поздно вечером я пошла посмотреть в саду, цел ли наш театр. А он до сих пор стоит. Я заплакала в первый раз после двух лет, и у меня отлегло, стало яснее на душе».

5. «Чайка», д. I. Треплев.

6. «Чайка». Дословно в пьесу не вошло, сходный мотив — в словах Треплева: «Я выпустил из вида, что писать пьесы и играть на сцене могут только немногие избранные. Я нарушил монополию» (д. I). Продолжение записи — I, 63, 10.

8. «Чайка», д. I. Тригорин.

9. «Чайка», д. I. Треплев; д. III, Аркадина. Ср. I, 64, 9.

10. Продолжение записи I, 63, 6.

Стр. 64.1. «Чайка». Реплика Сорина, не вошла в окончательный текст.

2. «Чайка». Первая фраза этой записи — мотив, характерный для Медведенко на протяжении всей пьесы (см., например, д. IV). Вторая фраза относится к месту в цензурной рукописи, исключенному при подготовке публикации в «Русской мысли». В д. III, во время беседы Аркадиной с Сориным входил Медведенко и начинал разговор, «ни к кому не обращаясь»; далее следовало:

«Аркадина. Семен Семеныч, будьте так добры, позвольте мне поговорить с братом. Мы хотели бы остаться вдвоем.

Медведенко. А, хорошо! Понимаю… понимаю… ( Уходит.)

Сорин. Он ходит здесь с раннего утра. Все ходит и говорит о чем-то. ( Смеется.) Добрый человек, но уж очень того… надоел» (т. XIII Сочинений, стр. 267).

3. «Чайка», не вошло.

4. «Чайка», д. I. Сорин.

5. «Чайка», д. IV. Треплев.

6. В I, 89, 2.

7. Адрес Вл. И. Немировича-Данченко был выписан Чеховым, очевидно, из письма его, недатированного, с пометой Чехова «95, X» ( ГБЛ). В этом письме впервые указан адрес: «Гранатный пер., д. Ступишиной». Перед этим, 6 октября 1895 г., Чехов писал ему из Мелихова: «Где Вы? Я Вашей новой квартиры не знаю, а Вы мне не пишете».

8. «Чайка», д. II. Тригорин.

9. «Чайка», д. III, Аркадина. Ср. I, 63, 9.

10. «Чайка», д. IV. Треплев.

11. «Чайка», д. IV. Последняя запись к «Чайке» в I записной книжке. Можно полагать, что она была сделана не позднее ноября 1895 г. 20 ноября 1895 г. «Чайка», в ее первоначальной редакции, была окончена — см. письма Чехова от 21 ноября 1895 г. А. И. Урусову и А. С. Суворину.

Стр. 65.1. В IV, 2, 2.

2. «Дом с мезонином», гл. II.

3. Эта запись, возможно, связана с дополнительной работой над образом Серебрякова для пьесы «Дядя Ваня» (впервые опубликована в сборнике пьес — Спб., 1897). Образ Серебрякова в основных чертах совпадает в пьесах «Леший» и «Дядя Ваня». Но при переработке пьесы «Леший» в характеристике Серебрякова появились некоторые дополнительные штрихи — таковы, например, слова Войницкого в д. IV пьесы «Дядя Ваня» о бездарности и тупости Серебрякова. По мнению Н. И. Гитович, эта запись не могла относиться к пьесе «Дядя Ваня», так как образ ученого, ночью, тайно со страстью переплетающего книги, не вяжется с образом Серебрякова (Н. И. Гитович. Когда же был написан «Дядя Ваня»? — «Вопросы литературы», 1965, № 7, стр. 132–133). Несомненно, запись имеет самостоятельный характер и потому была перенесена в числе нереализованных в IV, 2, 3. Но столь же несомненно и то, что мотив бездарности ученого, длительно работающего в науке, вычленился из нее. В трактовке этой отдельной записи более прав, как нам кажется, В. Я. Лакшин, связывающий ее с «Дядей Ваней», так же, как и запись II, 44, 4, перенесенную в I, 69, 5 (В. Я. Лакшин. Толстой и Чехов. М., 1963, стр. 209).