Том 18

Июнь месяц. Слухи о подготовке наступления на фронте нервировали солдат. В связи с этим появился целый ряд приказов, сводивших на нет права солдат. Все это электризовало массы. Каждый слух моментально облетал весь Питер и вызывал волнение среди рабочих и особенно солдат. Слухи о наступлении, приказы Керенского с знаменитой декларацией прав солдата; разгрузка Петрограда от «ненужных» элементов, как говорили власти, причем было ясно, что хотят освободить Петроград от «беспокойных» элементов; разруха, принимавшая все более ясные очертания, — все это электризовало и нервировало рабочее население, на заводах устраивались собрания, и нам то и дело различные полки и заводы предлагали организовать выступление. [18] 5 июня предполагалось выступление-демонстрация, но ЦК постановил пока выступления не предпринимать, а созвать [20] 7-го собрание из представителей районов, фабрик, заводов и полков и на нем решить вопрос о выступлении. Такое собрание было созвано, — присутствовало около 2000 человек (по-видимому, ошибка в записи — на деле около 200. — Ред.). Выяснилось, что особенно волнуются солдаты. Рабочие не рвутся к выступлению. Громадное большинство голосов решило выступать. Ставится вопрос о том, что делать, если съезд Советов выскажется против выступления, можно ли в таком случае быть уверенным в успехе, не преувеличиваем ли мы наших сил. Громадное большинство высказывавшихся товарищей полагало, что никакая сила не остановит выступления. После этого ЦК решил взять на себя организацию мирной демонстрации. На вопрос, поставленный солдатами, нельзя ли выйти вооруженными, ЦК постановил: с оружием не выходить. Солдаты, однако, говорили, что выступать невооруженными невозможно, что оружие — единственная реальная гарантия против эксцессов со стороны публики, что они возьмут оружие только для самообороны.

[22] 9-го июня ЦК, ПК и Военная организация устраивают совместное заседание. ЦК ставит вопрос: ввиду того, что съезд Советов и все «социалистические» партии выступают определенно против нашей демонстрации, поставить вопрос об отложении выступления. Все отвечают отрицательно.

В 12 часов ночи [22] 9-го июня съезд Советов выпускает воззвание, в котором все свои моральные силы и весь авторитет съезда Советов направляет против нас. ЦК постановляет: демонстрацию отложить ввиду того, что большинство съезда против демонстрации и, кроме того, самим съездом назначается демонстрация на [1 июля] 18-е июня, где массам удастся выявить свою волю. Рабочие и солдаты встречают с затаенным недовольством такое постановление ЦК, но они выполняют его. Характерно, товарищи, что в этот день [23] 10-го июня, утром, когда целый ряд ораторов от съезда выступал на заводах для «ликвидации попытки устроить демонстрацию», громадное большинство соглашалось выслушивать ораторов только нашей фракции. ЦК удалось успокоить солдат и рабочих, и тем были продемонстрированы наши сила и влияние.

Съезд Советов, назначая демонстрацию на [1 июля] 18-е июня, вместе с тем объявил, что демонстрация состоится под флагом свободы лозунгов. Ясно, что съезд решил дать бой нашей партии. Мы приняли вызов и стали готовить все силы к предстоящей демонстрации. Товарищи знают, как прошла демонстрация [1 июля] 18-го июня. Даже буржуазные газеты говорили, что громадное большинство шло под лозунгами, выдвинутыми большевиками. Основной лозунг — «Вся власть Советам!». Демонстрировало не менее 400 000. Только три маленькие группы — Бунд, казаки, и плехановцы — решились выставить лозунг: «Доверие Временному правительству», да и те закаялись, потому что их заставили свернуть свои знамена. съезд Советов воочию убедился, что сила и влияние нашей партии велики. У всех сложилось убеждение, что демонстрация [1 июля] 18-го июня более внушительная, чем демонстрация [4 мая] 21-го апреля, не пройдет даром. И действительно, она не должна была пройти даром. «Речь» говорила, что, по всей вероятности, произойдут серьезные перемены в составе правительства, ибо политика Советов не одобряется массами. Но как раз в этот день началось наступление на фронте, удачное наступление, и в связи с этим начались манифестации «черных» на Невском. Моральная победа большевиков была сведена к нулю; свели к нулю и те возможные практические результаты, о которых говорили и «Речь», и официальные представители правящих партий эсеров и меньшевиков.