Том 18. Король золотых приисков. Мексиканские ночи

— У нас еще почти полчаса времени. Этого больше чем достаточно, чтобы рассказать вам о моих намерениях. Вы знаете, что мы с генералом друзья. Так вот, генерал собрал отряд человек в пятьсот и надеется в его сопровождении благополучно добраться до Вера-Крус, где он сможет сесть на корабль. Сегодня в час ночи он должен покинуть город.

— Неужели дело дошло до этого? — спросил граф.

— К сожалению. Но не нам об этом судить.

— Какая же роль отведена нам во всей этой истории? — поинтересовался Доминик.

— Сейчас объясню, — сказал дон Хаиме. — Мирамон уверен в своих сопровождающих, а я сомневаюсь. Мирамона солдаты любят, но ненавидят многих из тех, кто вместе с ним. Мне стало известно, что солдат подбивают выдать этих людей, и не исключено, что они согласились на это. В суматохе сам Мирамон может легко оказаться в плену.

— Весьма вероятно! — произнес дон Хаиме решительно. — И я рассчитываю на вас.

— Вот и прекрасно, — воскликнули молодые люди. — Мы оправдаем ваше доверие.

— Итак, вы, я, Лопес, Лео Карраль и наши слуги составим отряд из семи человек, а это уже сила. Кроме того, я смогу спрятать генерала у вас. Вы — иностранцы, живете уединенно, не привлекая к себе внимания.

— У нас он будет в полной безопасности.

— Я изложил вам свой план, а действовать будем по обстоятельствам. Если солдаты не пойдут на измену, наша помощь не понадобится. Мы только проводим его до того места, где он уже будет в безопасности.

— В нашем молодом президенте, — сказал граф, — столько рыцарского благородства и великодушия! Я был бы счастлив оказаться ему полезным.

— Едемте же, — сказал Доминик. — Надеюсь, вы позаботились о безопасности моей матери?

— Не беспокойся. Испанский посланник выставил у ее дома охрану. Кроме того, с ней остался дон Эстебан. У него связи с Хуаресом, так что он и один ее защитит в случае необходимости.

— Итак, в бой! — весело вскричали молодые люди. Они укутались в плащи, взяли оружие.

— С Богом! — произнес дон Хаиме.

Слуги были уже на местах.

Семеро всадников направились к площади Майор, где уже собирались солдаты. Дома были освещены, по улицам шли толпы людей, многочисленные патрули из французов, англичан и испанцев наблюдали за порядком и общественной безопасностью, ибо в момент смены правительства может случиться непредвиденное.

Солдаты братались с народом, как будто происходящее было в порядке вещей. Верные Мирамону офицеры были рядом с ним, они покидали город, потому что не ждали ничего хорошего от победителей. По спокойному, даже веселому виду Мирамона трудно было догадаться, что творится у него на душе. Он с воодушевлением говорил о достоинствах своего правления и без тени неприязни прощался с теми, кто предал его в трудную минуту.

— А, — сказал Мирамон, заметив дона Хаиме, — вы все же решили меня проводить. А я уже и не надеялся.

— Как это мило с вашей стороны, генерал! — весело сказал дон Хаиме.

— Не сердитесь на меня, пожалуйста!

— А я и не думаю сердиться. И вот доказательство: я привел с собой двух друзей, которые непременно хотят сопровождать вас.

— Весьма признателен вам, господа. Счастлив тот, кто, падая с высоты, находит друзей, готовых его поддержать.

— У вас нет недостатка в друзьях, генерал! — сказал граф.

— Да, это правда, — ответил Мирамон печально. Пробила полночь.

— В путь, господа, — сказал Мирамон. — Пора! Заиграли трубы. Толпа подалась назад. Солдаты вскочили на лошадей.

На площади воцарилось молчание. Президент бросил последний взгляд на утонувший во мраке дворец. Ни одно окно не светилось.

— Вперед! — крикнул Мирамон.

— Да здравствует президент! — понеслось со всех сторон. Генерал наклонился к дону Хаиме и прошептал:

— Я еще не уехал, а обо мне уже жалеют.

Люди шли вслед за воинами, отдавая дань уважения свергнутому президенту.

К двум часам ночи миновали заставы, и вскоре город остался далеко позади.

Воины были печальны и ехали молча. Вдруг в их рядах произошло едва заметное замешательство.

— Приготовьтесь! — сказал дон Хаиме друзьям. Волнение нарастало. Впереди послышались крики.

— Что случилось? — спросил Мирамон.

— Бунт, — спокойно ответил дон Хаиме.

— Не может быть! — вскричал Мирамон. Но в это время послышались возгласы:

— Да здравствует Хуарес! Топор! Топор! В Мексике топор — эмблема федерации. Требование «топора» означает бунт.

Приверженцы Хуареса, смешавшись с остальными воинами, кричали, требуя смерти врагов и обнажив сабли.

— Надо бежать, генерал! — сказал дон Хаиме.

— Ни за что, — ответил президент, — я умру, но не покину друзей.

— Вас убьют, а друзьям вы все равно не поможете! Взгляните, друзья ваши бегут!

— Что же делать? — вскричал президент.

— Надо пробиться сквозь ряды! — ответил дон Хаиме и, не дав президенту опомниться, громко крикнул: «Вперед!» Ряды раздались, и сквозь образовавшееся пространство дону Хаиме и его друзьям удалось увлечь за собой президента.

— Куда мы едем? — спросил президент.

— В Мехико! Там никому не придет в голову вас искать.

Час спустя они въехали в город вместе с солдатами, оравшими во все горло:

— Да здравствует Хуарес!