Том 18. От царствования императора Петра Великого до царствования императрицы Екатерины I Алексеевны, 1703–1727 гг.

При таких известиях медлить было нельзя, тем более что турки прежде всего могли воспользоваться падением Персии и утвердиться на берегах Каспийского моря, которое Петр считал необходимым для Балтийского моря. В апреле Петр писал из Москвы к генерал-майору Матюшкину, заведовавшему приготовлением судов на Верхней Волге: «Уведомьте нас, что лодки мая к пятому числу поспеют ли, также и ластовых судов к тому времени сколько может поспеть? И достальные ластовые суда сколько к которому времени могут поспеть, о том чаще к нам пишите и в деле поспешайте». Матюшкин должен был доставить суда в Нижний к 20 мая, причем обещал и недоделанные суда взять с собою и доделывать дорогою. Часть гвардии отправилась из Москвы 3 мая на судах вниз по Москве-реке. 13 мая выехал сам император сухим путем в Коломну, где соединились с ним генерал-адмирал граф Апраксин, Петр Андреевич Толстой, которого Петр брал с собой для переписки, и другие вельможи; в Коломну же приехала и императрица Екатерина Алексеевна, отправлявшаяся вместе с мужем в поход. Из Коломны Петр со всеми своими спутниками отправился Окою в Нижний, куда приехал 26 мая и пробыл до 30, дня своего рождения. День этот Петр праздновал таким образом: рано приехал он с своей галеры на берег и пошел к Апраксину в его квартиру; побыв здесь несколько времени, поехал верхом в соборную церковь к литургии; после обедни вместе с императрицею пошел пешком к архиерею при колокольном звоне, продолжавшемся полчаса; после звона началась стрельба в городе из тринадцати пушек, после городовой стрельбы стреляли у Строганова на дворе из нескольких пушек. Затем началась пушечная стрельба с судов. Стрельба кончилась ружейным залпом, причем полки были расставлены на луговой стороне по берегу. От архиерея император и императрица поехали в дом Строганова, где обедали вместе с прочими господами; после обеда, в 6-м часу, отправились к купцу Пушникову, а оттуда Петр переехал на свою галеру и в 9-м часу отправился далее Волгою к Астрахани.

18 июля Петр с пехотными полками отплыл из Астрахани и на другой день вышел в море; конница шла сухим путем по направлению к Дербенту. Пехоты считали 22000, конницы – 9000; 20000 козаков, столько же калмыков, 30000 татар и 5000 матросов. 27 июля, в день Гангутской победы, войска высадились на берег в Аграханском заливе; Петр ступил на землю первый: его принесли на доске четыре гребца, потому что за мелководьем шлюпки не могли пристать к берегу. На месте высадки немедленно устроили ретраншемент. В тот же день было получено неприятное известие, что бригадир Ветерани, отправленный для занятия Андреевой деревни, был в ущелье осыпан стрелами и пулями неприятельскими; растерявшись, Ветерани, вместо того чтоб как можно скорее выбираться из ущелья, остановился и вздумал отстреливаться, тогда как неприятель, скрытый в лесу на горах, был невидим; вследствие этого потеряно было 80 человек; тогда полковник Наумов, видя ошибку бригадира, согласился с остальными офицерами, бросился на Андрееву деревню, овладел ею и превратил в пепел. В Аграханском заливе Петр имел любопытный разговор с молодым офицером Соймоновым, которого расторопность и знание дела император тотчас заметил. Соймонов распространился перед Петром, что западные европейцы ездят далеко в Восточную Индию, а русским от Камчатки близко. Государь слушал внимательно, но когда молодой человек кончил, сказал ему: «Слушай, я то все знаю, да не ныне, да то далеко; был ты в Астрабатском заливе? Знаешь ли, что от Астрабата до Балха в Бухарин и до Водокшана и на верблюдах только 12 дней ходу, а там во всей Бухарин средина всех восточных коммерций, и видишь ты, горы и берег подле оных до самого Астрабата простираются, и тому пути никто помешать не может».