Том 19. Про братьев меньших

Не ценится и шкурка его с ломким, непрочным мехом. Но тысячи лет Сибирь и Юго-Восточная Азия преследуют кабаргу из-за мускусной железы, которой природа снабдила самцов оленька. Образование это размером с детский кулачок расположено на животе кабарги и содержит в себе густую молочного цвета текучую массу, называемую сибирскими охотниками «струей». Пахучий продукт, играющий какую-то роль в интимной жизни малюток-оленей, стал для них роковым. Уже тысячи лет идет охота на кабаргу из-за этой желёзки, весящей сорок — пятьдесят граммов.

Железу, вырезанную у жертвы, охотник высушивает, превращая «струю» в буроватый, а затем черного цвета порошок, и продает за немалую цену.

Кабарга.

«Самый дорогой из всех естественных продуктов, — пишет японский журнал. — Один грамм — пятьдесят долларов!»

На Востоке интерес к мускусной железе кабарги прослеживается до туманных вековых далей. Марко Поло в 1300-м писал: «При полнолунии у кабарги вырастает на пупке кровяной пузырь, и тогда охотники отправляются ловить ее, вырезают этот пузырь, сушат на солнце и получают самый лучший бальзам, какой где-либо известен».

Такими были экзотические вести с Востока.

Европа в те годы еще не знала о ценностях «бальзама». Восток же приписывал «струе» достоинства подлинные и мнимые. Мнимых было немало, если учесть: с такой же меркой медицина подходила (и подходит сейчас!) к тигровым усам, к рогам носорога и всяким другим экзотическим редкостям, дающим якобы силу и исцеленье. В «струе» кабарги, так же, как в высоко ценимой на Востоке желчи медведей и в вытяжке из рогов оленей, высокоактивные природные вещества есть, и потому железа кабарги в век самолетов ценится так же высоко, как и во времена парусников Марко Поло.

В Индии в разговоре на эту тему биолог Рамеш Бэди вспомнил некоего ламу, «пришедшего из Тибета в Непал без гроша в кармане, но несколько железок кабарги, которые были при нем, позволили ламе быстро устроиться на новом месте».

В торговле русских с китайцами через Кяхту наибольшим спросом пользовались сибирские соболя, шкуры каланов и «струя» кабарги. В результате на Дальнем Востоке и на Аляске был выбит калан, к нулевой отметке в начале этого века был подведен соболь, и от Байкала до Охотского моря нещадно преследовали кабаргу.

Европа оценила продукт оленьей железки вовсе не за то, что веками ценил Восток.

Запах мускуса кабарги исключительно стоек, и парфюмеры стали применять его для «консервации», закрепленья духов. Один грамм мускуса на тонну парфюмерных снадобий — и запах будет более стойким во много раз.

Таким образом, против маленького оленька Восток объединился с Западом. Злополучная железка стала для оленька таким же проклятьем, как для слона бивни, как панты для оленя, как мех для соболя и калана. До начала этого века в Сибири и на Дальнем Востоке в год добывалось полмиллиона желез. И если учесть, что самца кабарги издали трудно различить с самкой, а в петли попадали подряд и взрослые, и детеныши, цифру истребленных животных надо утроить. Так же нещадно преследовали кабаргу в Китае, в Тибете и на южных склонах Гималаев в Индии. Чудо, что это существо, приспособившись жить в малодоступных для человека местах, сохранилось.

В бывшем Советском Союзе благодаря строгим мерам охраны были восстановлены почти полностью истребленные бобр, соболь, сайгак. Получила передышку и кабарга. И вот опять для животного наступили черные дни. За валюту сегодня продадут мать родную.

Кто же будет жалеть оленька с его драгоценной желёзкой? Бьют! Бьют бесконтрольно потерявшие совесть охотники. Бьют все, кто ищет «фарта» в тайге. Неопытный человек на выстрел к осторожному оленьку подойти не сумеет.

Применяют старинный способ. На многие километры перегораживают тайгу кольями и завалами и ставят в проходах петли. «Ужас! Тысячи петель!» — пишет в журнале «Охота и охотничье хозяйство» С. Курченко.

Охрана природы сегодня практически перестала существовать. Никто в тайге к грабителю приблизиться не рискнет. Попытки увещевать вызывают такую реакцию: «Проваливай, а то у тебя железу вырежем! Пикнешь — на том свете найдем!»

Что делать бедному оленьку, за три-четыре желёзки которого в Японии дают «Тойоту». Нет силы, способной остановить руку грабителя и в тайге, и на путях через границы. Одно спасение кабарги — подальше спрятаться от двуногого зверя, высоко ценящего надежность автомобилей, целебность лекарств и мазей и тонкую духовитость «Шанели».

 _{Фото из архива В. Пескова. 15–18 июля 1994 г.}

Cтресс

(Окно в природу)

Мы беседовали с летчиком Михаилом Петровичем Девятаевым. Воздушные бои, плен с жизнью на грани смерти в фашистском лагере, бегство из плена на захваченном самолете…

Как все это мог выдержать человек? Что было труднее всего перенести?