Том 2(2). Наша первая революция. Часть 2

"Признавая недостаточность одной пассивной борьбы, одного прекращения работ, постановляем: обратить армию забастовавшего рабочего класса в армию революционную, т.-е. немедленно организовать боевые дружины. Пусть эти боевые дружины позаботятся вооружением остальных рабочих масс, хотя бы путем разгрома оружейных магазинов и отобрания оружия у полиции и войск, где это возможно". Эта резолюция не была пустым словом. Боевые дружины печатников с замечательным успехом производили захват самых крупных типографий для печатания "Известий Совета Рабочих Депутатов" и оказали неоценимые услуги при проведении почтово-телеграфной забастовки.

15 октября работало еще большинство текстильных фабрик. Для привлечения небастующих рабочих к стачке Совет выработал целую иерархию средств — от призывов словом и до принуждения силой. К крайним средствам прибегать, однако, не пришлось. Где не помогало печатное воззвание, там достаточно было появления толпы забастовщиков, иногда нескольких человек, — и работа прекращалась.

"Шел я мимо фабрики Пеклие, — докладывает Совету один из депутатов. — Вижу, работает. Позвонил. "Доложите — депутат от Рабочего Совета". "Что вам нужно?" спрашивает управляющий. "От имени Совета требую немедленного закрытия вашей фабрики". Хорошо, в 3 часа прекратим работы".

16 октября бастовали уже все текстильные фабрики. Торговля не прекратилась только в центре города. В рабочих кварталах все лавки были закрыты. Расширяя стачку, Совет расширял и укреплял себя. Каждый забастовавший завод выбирал представителя и, снабдив его необходимыми грамотами, отправлял в Совет. На втором заседании присутствовали уже делегаты от 40 крупных заводов, 2 фабрик и трех профессиональных союзов: печатников, приказчиков и конторщиков. На этом заседании, происходившем в физической аудитории Технологического института, автор этих строк присутствовал впервые.

Это было 14 октября, когда стачка, с одной стороны, правительственное раздвоение, — с другой, уверенно приближались к моменту кризиса. В этот день появился знаменитый треповский указ: "холостых залпов не давать и патронов не жалеть". А на завтра, 15 октября, тот же Трепов вдруг признал, что "в народе назрела потребность в собраниях", и, запретив митинги в стенах высших учебных заведений, обещал отвести под собрания три городских здания. "Какая перемена, — писали мы в "Известиях Совета Рабочих Депутатов", — за 24 часа: вчера мы были зрелы только для патронов, а сегодня мы уже созрели для народных собраний. Кровавый негодяй прав: в эти великие дни борьбы народ зреет по часам!".

Несмотря на запрещение, высшие учебные заведения 14-го вечером были переполнены народом. Всюду шли митинги. "Мы, собравшиеся, заявляем, — таков был ответ правительству, — что нам, революционному народу Петербурга, тесно в тех ловушках, куда нас приглашает генерал Трепов. Мы заявляем, что будем по-прежнему собираться в университетах, на заводах, на улицах и во всех других местах, где найдем нужным". Из актового зала Технологического института, где нам пришлось говорить о необходимости предъявить городской думе требование вооружить рабочую милицию, мы перешли в помещение физической аудитории. Здесь мы впервые увидели возникший накануне Совет Депутатов. На скамьях, расположенных амфитеатром, сидело душ 100 рабочих представителей и членов революционных партий. За демонстрационным столом разместились председатель и секретари. Собрание больше походило на военный совет, чем на парламент. Многословия — этой язвы представительных учреждений — не было и следа. Разбиравшиеся вопросы — расширение стачки и предъявление требований думе — были чисто практического характера и обсуждались деловито, кратко, энергично. Чувствовалось, что каждый атом времени на счету. Малейшее отклонение к риторике встречало со стороны председателя решительный отпор при суровом сочувствии всего собрания. Особой депутации было поручено предъявить городской думе следующие требования: 1) немедленно принять меры для урегулирования продовольствия многотысячной рабочей массы; 2) отвести помещения для собраний; 3) прекратить всякое довольствие, отвод помещений, ассигновок на полицию, жандармерию и т. д.; 4) выдать деньги на вооружение борющегося за свободу петербургского пролетариата.

Ввиду бюрократического и домовладельческого состава думы обращение к ней с такого рода радикальными требованиями являлось исключительно агитационным шагом. Совет, разумеется, совершенно не заблуждался на этот счет. Практических результатов он не ждал и не получил.