Читаем Том 2 полностью

Уйдет Любовь,С тобой повздорив,Ты ей не мсти,Прости ее.Не умножай чужое горе.Не увеличивай свое.Несчастье,Как чума,Опасно.Таящий вирусы обид,Один заблудший и несчастныйНесчастьем сотни заразит.Страшно покинутых страданье,Когда оно плодит собойТо жалких,Ждущих подаянья,То злых,Готовых на разбой.И сам я в жизни рикошетилИ сеял зло,Марьяне мстя,Пока в несчастии не встретилЕще несчастнее себя.Теперь хочу постичь душою,Понять умом немолодымТот миг, когда лицо чужоеМне стало близким и родным.Не в проходной,Когда на зорькеСвел нас гудокСвоим баском,А после,В клубе заводском,На шумной новогодней елке.Нарядная стояла ель.Вокруг игольчатой вершиныНевинной птахой виражилаБомбардировщика модель.То суетно,То величавоПо залу музыка плыла.В сторонке девушка скучала,Меня еще не замечала,Кого-то лучшего ждала…Я молод был,Как говорится,И не смотрел на женский родГлазами мудрого провидца,Все знающего наперед.Два круга —И лицо в румянце,А поступь чуткая легка;Нежна доверенная в танцеМоей рукеЕе рука.Сиянье глаз,Огней сиянье,Все было странным,Как во сне.Ее высокое дыханьеЛегко передавалось мне.И все же,Близостью тревожа,В тот вечер смутно-гулевойОна кружилась лишь в прихожейВ прихожейСердца моего.* * *ПотомМы повстречались снова...Как не смогла б и жизнь сама,На сцене клуба заводскогоСвело нас «Горе от ума».Как по единому веленьюПришли мы с нею в драмкружокОтдать себя на иждивеньеЧужой любви,Чужих тревог.Своя печаль была обычна:Без слов любил,Без слов страдал.А здесь я Чацкого играл.А здесь я милую каралСвоею дикцией трагичной.Не говорил —Спускал курки,Испепелял высоким жженьем.И Софья, пьесе вопреки,Ко мне метнуласьС утешеньем…ЗалЛиковал.Лишь режиссер,Как бог в своей первейшей драме,Во гневе длань свою простерИ, осудив,Расстался с нами.Шел снег.Настроенные грустно,Мы по задворкам и дворамИз рая вечного искусстваБрели, как Ева и Адам.Подшучивал.В слезах молчала.Не удавалась роль и тут.Сказал ей:— Знаю, не Качалов,Хоть и Василием зовут. —Сказал:— До свадьбы все забудешь. —Вдруг, потрясенный до глубин,Услышал:— Ты меня не любишь…— Нет… —Но взглянул —И полюбил.Я был насмешливым и трезвым,Но понял, в чем-то уличен,Что всякий путь к другим отрезан,Что всякий выбор исключен.Тогда была,Не без уступки,На том поставлена печать,Что я за все ее поступкиОтныне буду отвечать.Мы не расстались в этот вечер…Я в глубях памяти пронес,Как зябко вздрагивали плечиЗа ливнем расплетенных кос.Спешившая на праздник страстный,Смахнула сумерки луна.Взгляни, мол, как она юна!Взгляни, мол, как она прекрасна!Еще не видывал такой.Вся в бликах неземного цвета,Она казаласьНе нагой,А в лунный свет переодетой.Застывшая,Как будто скованаВолшебниками до поры,Она очнулась,РасколдованаСтуденым вздохом Ангары.И в страхе,Грохотом гонимы,Бежали страхи за порог.И сразу стали неделимыИ боль,И радость,И восторг…Эта ночь на двоих,И луна на двоих,И мерцающий блескНа ресницах твоих.* * *Упоенно дыша,Голубыми утрамиПросыпалась душа,Вся полна соловьями.Опускалась с высотСиневы поднебеснойИ несла на заводСоловьиные песни.Здесь,Чтоб тешили нас,В заводскую шумихуВыпускал, что ни час,Соловья с соловьихой.Здесь встречал их, звеня,Добрый голос металла.И до позднего дняСоловьев мне хватало.Повторяя, как зов,Дины милое имя,Молодой птицелов,Шел я снова за ними.Вновь свежо,Как в бору,Как в саду под ветвями.И душа поутруВновь полна соловьями.Но пора настает:Зверь в лесу затаится,Рыба в сеть не идетИ не ловится птица.Умирают словаВ гордом сердце поэта.Жизнь, ужель ты права,Допуская все это?Помню,Грустный до слез,В цеховое гуденьеЯ в душе не принесСоловьиного пенья.Не принес —И ужеВместо птичьего хораЗакружились в душеТолько перья раздора.* * *ФилософыИ просто умницыПо песням, что вокруг поют,И по тому,Как людям любится,Здоровье мира узнают.Уже отмеченный сединами,Пишу о молодой любви.Так крови капелька единаяРасскажет обо всей крови.Мы говорим:Любовь.Страдание.Тревожные во всех концах,Сил мировые колебанияНа наших скажутся сердцах.В любой любви,Как непреложное,Как боль отдачи при стрельбе,Все скажется.И наше прошлоеЕще заявит о себе.В тот деньМы накупили снеди.Как семьянин и хлебосол,Таскал я стулья от соседей,А Дина накрывала стол.Мы порешили в день получкиОтметитьКак повеселейСемейного благополучьяПолугодичный юбилей.Ушли на крабные консервы,На шепоток хмельной струиВсе скромные мои резервы,Все премиальные мои.Позвали мы друзей-цеховцев,Довольством хвастаясь слегка,Мы пригласили драмкружковцовИ режиссера-старика.Походкой важной,Взглядом томным,Всем поведением своимСчастливую хозяйку домаИграла Дина перед ним.Она его не укоряла,Она не вспоминала зла.Играла…Впрочем, не играла,А просто счастлива была.Хмельной старик,Как Лир на троне,Уже мельчал,Впадая в лесть:— Я ваш порыв тогда не понял,А в жестах ваших что-то есть… —О, сколько их,Чудаковатых,В игре готовых лечь костьми,Кому не раз дорогу к МХАТуПереползалЗеленый змий!По долгуИ на нашем спичеБыла рассказана ужеДраматургическая притчаО мудром чеховском ружье.Был дан совет безусой смене,Как зрителя околдовать.Мол, все, что явится на сцене,Должно стрелять,Должно играть…Капризный,Но любимый всеми,Он распалялся на миру.А в это время…В это времяЯ видел странную игру.Приотворилась дверь сторожко,И чья-то скрытная рукаВпустила на ковер-дорожкуЛениво-сонного щенка.Закрылась дверь.И гость остался.Щенка заметили в углу,Когда он юзом подвигалсяК повеселевшему столу.Толпились,На руках носили.И, выяснив,Что это — «он»,Единогласно окрестилиКрасивым именем Додон.Смеялись гости.Дина тоже.И нужно ж было ей спросить:— Скажи, Додонушка, кого жеМне за тебя благодарить?Я знал.Я зналИ на коленяхПогладил дрогнувшей рукойОтветное благословеньеМарьяныНа любовь к другой.А после,Не найдя управыНа бунт страстей,Что грудь терзал,Рассказанное в прошлых главахПритихшей Дине рассказал.Красноречиво, как на сцене,Делился чувством дорогим.Зачем?Любимые не ценят,Что было отдано другим.Меня ль,Себя ли упрекая,Раздумьем повстречала весть:— Так, значит, есть любовь такая?— Какая?— Вот такая!— Есть. —Еще задумчивее стала,Еще грустней,Еще бледней.— Так, значит, есть, а я не знала…— Ну полно, Дина!— Не жалей…На коврике дремавший милоЩенок, непризнанный герой,Уже сыграл,Но это былоЕще не главною игрой.* * *Любовь!Горят ее костры,Мудреют люди в добром свете.Любовь и Правда —Две сестры,Идущие через столетья,Две песни счастья и добра,Всегда звучащие призывно.Одна беспечна и наивна,Другая сдержанно мудра.Когда они придут к порогу,Ты дверь душиДля двух открой.В наградах первой мало прокуБез одобрения второй.И потому, себя не радуя,И гордыйИ суровый ДантК любимой,Как за высшей Правдою,В чудовищныйСпустился Ад.А цех —Не древнее предание,Дверь проходной —Не темный грот.Земным, но трудным испытаниемМеня испытывал завод.Огнями,Громом,Грозной силищей,Усладой,Мукою труда.Он был и Адом,И Чистилищем,И даже Раем иногда.Здесь мир тревогИз-за тревожности,Которой людям не избыть,Здесь безграничные возможностиИ не любившим полюбить.В горячий час,В минуту жаркую,Когда с души слетает ржа,Как будто огненною сваркоюПриварится к душе душа.И чудо явится мгновенное.Зажжет глаза, сгоняя стынь,Пронзительная,Автогенная,Тебя сжигающая синь.Ударит этот свет разящийПо заблуждению и лжи.Перед любовью настоящейТы станешь сам себе чужим.Лицо померкнет дорогое,И потускнеет взгляд родной.В ту пору именно такоеСлучилось с ДинойИ со мной.ГрустилаИ все реже пела,И не было в глазах огня.Потом она повеселела,Но как-то странно:Без меня.У псаНа все дары базара, —Несла ли Дина,Я ли нес, —Вставали уши, как радары,К руке тянулся чуткий нос.Наш пес,Он рад был встрече каждой,Ценя безбедное житье.Так долго было.Но однаждыНе принял,Не узнал ее.От новой юбки,Модно сшитой,Не взявши сладости с руки,Он возвратился как побитыйС глазами, полными тоски.Лег рядом,В непонятной злобеХвостищем по полу стуча,Глядел на Дину исподлобья,Предгубье морщил и урчал.Смешной казалась мне картина:Как будто дом уже не дом.БледнелаИ стояла ДинаПреступницей перед судом.— Да что с тобой?! —Что было с нею,Метавшейся потом во сне,Понятней было и яснееВ ту ночь Додону,А не мне.Когда в житейском полумракеПриходит к нам измены час,То наши чуткие собакиО женах знаютБольше нас.Ушла.Играть не стала в прятки.Оставила на долгий срокИз ученической тетрадкиПоспешно вырванный листок…Ушла.Уехала.Умчалась…Свершилось.Между тем скажу,Письмо глаголом начиналосьНесовершенным:Ухожу.* * *«Я ухожу.И нет возможностиУкрыться сердцу моемуОт разговоров,Полных пошлости,От всех вопросов:Почему?Есть сон любви,Есть пробуждение.Мне стало стыдно, дорогой,Все время быть на иждивенииТвоей большой любвиК другой.Мы жили,Как на даче дачники;Еще тепло —И можно жить.Из неудачДвух неудачниковБольшого счастьяНе сложить.В твою любовьВошла я бедною,Разбогатела — и бегу.Пойми, сестрою милосердноюПри сильномБыть я не могу.Прости.Откинув совесть ложную,Я перестала выполнятьСвою задачу невозможную:ЛюбовьСобою заслонять.Я отхожу…Душой не праздную,Не уношу с собою зла.ЛюбовьНе может быть несчастною,Какой бы труднойНи была.Я плачу…Может, и разлукоюНе сгладить мне твои черты.Прости, родной!Мне стало мукою,Что я счастливее,Чем ты…»* * *Ушла…Конец…Как ночь дождливая,Как расплетенная коса,Страсть темная,СамолюбиваяЗаполонила мне глаза.Само, казалось, сердце вынутоИ в грязный брошено кювет.Всё, всё —«Покинутый!Покинутый!» —Со всех сторонКричало вслед.Душа — скворечник.Сходство грубое,И все ж сравню их, нагрубив:Где нет скворцов,Там воробьи,Где нет Любви,Там самолюбие.Не в поисках Любви да истины,А чтобы снять усмешки с лиц,Я душу легким пухом выстелилДля этих самыхСерых птиц.Устал чужим себя раздаривать,Забыл мечтать о Высоте.Как старец,Начал разговариватьС ДодономО житье-бытье.— Да, брат,Ни варева,Ни печива…Как мне любилось,Как жилось.По глупости пооткровенничал,И вот — расстаться довелось.Решил ты к правде приохотиться,Спугнуть туманчик голубой —И что же?Вот уже приходитсяМне расставаться и с тобой.Ну-ну, терпи,Нельзя горюниться,Пойми значенье слов простых,Пойми, Додон,Пойми, мой умница:СобакиНе для холостых.Что достается слишком дешево,Не берегу,Не стерегу.Я поведу тебя к хорошему,К заботливому старику…Меня доверчивостью трогая,Свою выказывая стать,Еще нехоженой дорогоюОн шел,Как будто погулять.Вот и пришли.Скажу короче я,Старик был принят имВ друзья.У старика рука рабочаяЖелезом пахла,Как моя.Вдруг понял все.Взглянул на Силыча,С тревогой на меня взглянул.Уйдешь?Уйду…А как же иначе!Тогда он руку мне лизнулС такой мольбой,С таким страданием,Что в сердце,Дрогнувшем давно,Все горестные расставанияСлились в последнееОдно…Я убегал,Постыдный бег.Шел снег.Я убегал за снег,За леденеющие ветви —Упрячь меня, пурга, упрячьЗа белый ветер…Только ветерСам повторял далекий плач.И даже в цехе стал он бредом.Когда включился фрикцион,Мне показалось,Будто следомВорвался плачущий Додон.* * *Здесь оборонный,Здесь нешуточный,Здесь, будто мир уже горит,Неумолимый график суточныйНад всеми смертными царит.Здесь, будто мирУже взрывается,Тебя заботит вся Земля.Здесь в сторону отодвигаетсяНевзгода личная твоя.Взревет мотор,И ты в горенииСпохватишься —Пора! Пора! —Что грозной птице в оперениеЕще недодал два пера.Намучась,Думал я в гордыне,Когда наш самолет взлетал:Не так ли и бескрылой ДинеВысокие я крылья дал.Пусть мы расстались.Как ни странно,Она права.Простил я ей.И в сердце вновь вошлаМарьянаС печальной верностью своей.Ушла.За то не упрекаю.Ушла.Не пощадила честь.И значит, есть любовь такая,И миру хорошо,Что есть.
Перейти на страницу:

Все книги серии В. Фёдоров. Собрание сочинений в 3 томах

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия