Том 2. Докука и балагурье

Подружились волк, обезьяна, ворона, лисица да заяц…^*

Впервые опубликовано: Лукоморье. 1917. № 7. С. II-12, под названием «Разные зайцы. Тибетская сказка».

Текст-исгочпик: № 20. Цикл «Ронгу чжу». Булюк 3 (Потанин Г. Тибетские сказки и предания С. 426–429).

…и свирель такая из человечьих косток и бубен— Имеются в виду гандан и думбур. Потанин поясняет это место текста-источника так: «Гандан — свирель из человеческой кости; думбур — небольшой бубен» (С. 426) В более ранних редакциях Ремизов употреблял оба эти слова вместе с потанинским комментарием (см.: Лукоморье. 1917. № 7. С. 11; Игра 1918 № 2. Ч. 2. С. 43)

Нашел в мешке красную краску… — в тексте-источнике она называется чжума (С. 427).

Жил-был медведь…^*

Впервые опубликовано: Огонек. 1917. № 31. С. 486–489; под названием «Заячья губа».

Текст-источник: № 20. Цикл «Ронгу чжу». Булюк 5 (Потанин Г. Тибетские сказки и предания. С. 430–433).

…кар-гар! кар-гар! — в свое звукоподражание Ремизов вводит «восточный» нюанс: «по-тибетски» ворон каркает «га! га!» (см. текст-источник, С. 431).

и коршун закричал — в ушах засверлило— В тексте-источнике коршун кричит — «сэрь! сэрь!» (С 431) Ремизов передает здесь этот крик через слуховую реакцию на него

…копает гусиную лапку — коренья— В тексте-источнике «человек, копающий чжуму» (С 431) Потанин делает к этому месту следующее пояснение: «Чжума — корни гусиной лапки, Potentilla anserina, которые жители Тибета употребляют в пищу» (Там же)

…от хохота разорвалась губа— В тексте-источнике «рот лопнул» (С 433). Потанин считает, что это намек на раздвоенную верхнюю губу у зайца.

Четыре зверя сошлись у дерева…^*

Впервые опубликовано: Огонек. 1916 № 52. С. [10] (рождественский номер: 25 декабря 1916 — 7 января 1917); под названием «Звериное дерево (Тибетская статуэтка)». Ремизов опубликовал этот текст в «Огоньке» при непосредственном участии редактора журнала В. А. Бонди (см. его письмо к В. А. Бонди от 26 ноября 1916 года: РНБ. Ф. 90. Ед. хр. 27. Л. 15, об.).

Текст-источник: № 14. Дерево Тунбачжи (Потанин Г. Тибетские сказки и предания. С. 408).

В редакционном примечании к тексту отмечается, что это чрезвычайно распространенный рассказ, имеющийся уже в каноническом сборнике джатак-палийского буддийского канона. Существуют многочисленные изображения «звериного дерева», причем не только на рисунках, но и, как отмечает Потанин, в виде металлических статуэток (С 408). Затем он приводит европейские и монгольские параллели этому рассказу о «пирамиде из зверей, стоящих друг на друге» (С. 409). «Воссоздавая» текст-источник, Ремизов вводит в свою сказку выпущенный в нем «монолог» обезьяны, которая, однако, упоминается при перечислении зверей. Птица текста-источника превращается у него в ворона. Кроме того, прозаическому тексту в первой редакции Ремизов придает форму стиха, когда публикует свой цикл полностью, что делает эту сказку своеобразной «виньеткой», графическим акцентом сборника.

Лалазар

Лалазар. Кавказский сказ^*

Печатается по изданию: Лалазар. Кавказский сказ Берлин Скифы, 1922

Рукописные источники: 1) «Среди мурья» — наборный экземпляр сборника с авторской правкой <1916> — ГЛМ. Ф. 156 РО 3687; 2) «Кавказский пряник» — авторизованные печатные вырезки <1918> — РГАЛИ. Ф. 420. Оп. 1 Ед хр 11.

Большинство «кавказских сказок» написаны в 1915 году; только одна из них («Золотой столб») датируется 1914 годом. В 1915 и 1916 годах отдельные тексты публиковались в журналах «Аргус» и «Огонек», а также в «Невском альманахе», причем в журнале «Огонек» (1916. № 20. С. [1–4] (под общим заглавием «Лясы» были помещены сразу три сказки будущего цикла) вместе со сказкой «Младена матерь», другое название «Несчастная» — см прим. на С. 672)