Читаем Том 2. Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы 1917-1932 полностью

Том 2. Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы 1917-1932

Фокс приклеился носом к руке:«Что читаешь весь день в гамаке?Помоги мне… Опять эта гнусная вещь —Клещ!»Я поставил собаку на ларь,Выдираю из уха проклятую тварьИ давлю на пороге — вот так:Крак!Фокс мой сморщил резиновый нос,—Операцию он, как герой, перенес…Но без словПонял кроткий упрек я собачьих зрачков:«Ах, хозяин, ищи не ищи,—Через час снова будут клещи…»Я опять в гамаке.Фокс сидит на моем каблуке,—Вдруг нацелился, щелкнул зубами, и вотГордо лапы поставил ко мне на живот:«Ты клеща откопал в моем ухе,—Я тебя избавляю от мухи!..»

III

Чуть на закате взял мандолу —Мой фокс завыл и скрылся в лес…Не хочешь слушать баркаролу?Ты не собака, ты балбес!Немузыкальная скотина!Моей божественной игреВнимает солнце, лес, долинаИ даже козы на горе…Но мой сосед, мальчишка Савва,Насмешник, плут и егоза,Толкнув меня плечом лукаво,Прищурил синие глаза.«Ну как же ты не понимаешь,—Твой фоксик выкинул дебошНе потому, что ты играешь,А потому, что ты поешь…»

<1932>

ПАРИЖСКИЕ БУДНИ *

Хмель *

Каштаны все сочней развертывают лапы.Вдали все голубей сереющая мгла.Стою столбом без шляпыУ людного угла.А воробьи на зелени газона,Дурея от весны, топорщатся-пищат.Глотай волну озонаИ думай с ветром в лад…В кафе у стойки жадно смотришь в стекла,Прильнув к прохладному пивному янтарю.За стойкой нос, как пламенная свекла…Благодарю!Так хорошо с газетою под мышкой,Качаясь на носках, старинный марш свистать,Переглянуться с крохотным мальчишкой,Язык ему лукаво показать…Он поражен, он тянет мать за юбку:Смотри!А я, серьезно сжавши губы в трубку,Считаю фонари.От Триумфальной арки вдаль лучамиСтруятся светлые аллеи и дома.Плывут автомобили за плечами…Какая стройная густая кутерьма!Дыра metro. Газетчица в сторонке.Ныряю в пестрый вал.Какой-то хлыщ прилип губой к девчонке —И засосал.Афиши — лестницы — привратницы — афиши…В коричневые клетки влез народ.Вдали, как мак, глазок алеет в нише.Вперед!Горят огни, пылают краской губы,Переливаются с улыбками глаза,Вдоль стекол вьются провода и трубы.Качаюсь, как лоза…Солидный негр блестит в углу очками,Уткнув в газету маслянистый нос.Две девушки тихонько каблучкамиАккомпанируют мелодии колес.Где выйти? Все равно… Как загнанную лошадь,Одышка двинула на лестнице в ребро.Толкаю дверь: неведомая площадьИ серых сумерек густое серебро.

1924, апрель

Париж