Том 2. Хладнокровное убийство. Призраки в солнечном свете

— Ну да, как же. Бросьте. Обратиться в полицию. К вашему сведению, условно освобожденному напиваться не полагается. Или встречаться с товарищами по несчастью.

Ну хорошо, Дик. Теперь о воскресенье. Пятнадцатого ноября. Расскажи нам, что вы делали в тот день, начиная с того момента, как вышли из «Утехи».

— Ну, мы позавтракали на стоянке грузовиков возле Хэппи-хилл. Потом поехали в Олат, и я высадил Перри у гостиницы, где он остановился. Кажется, это было часов в одиннадцать. Потом я поехал домой, и мы всей семьей сели обедать. Как всегда по воскресеньям. Смотрел телевизор — баскетбол, а может, это был и футбол. Я был очень уставший.

— Когда ты в следующий раз встретился с Перри Смитом?

— В понедельник. Он пришел ко мне на работу. В «Товары для тела» Боба Сэндза.

— И о чем вы с ним говорили? О Мексике?

— Ну да, нам все равно нравилась эта идея, хоть мы и не получили денег. Нам хотелось туда поехать, и мы решили, что стоит рискнуть.

— Стоит того, чтобы снова угодить в Лансинг?

— Об этом мы не задумывались. Понимаете, мы ведь вообще не собирались возвращаться в Штаты.

Най, который делал пометки в блокноте, сказал:

— На следующий день после развлечения с чеками, которое имело место двадцать первого числа, ты и твой друг Смит исчезли. Теперь, Дик, пожалуйста, обрисуй ваши передвижения начиная с этого момента и до вашего ареста в Лас-Вегасе. В общих чертах.

Хикок присвистнул и закатил глаза.

— Ничего себе! — сказал он и, призвав свой дар для ответа, очень напоминающего исчерпывающий отчет, начал перечислять все пункты своего долгого путешествия — путешествия протяженностью около десяти тысяч миль, которое они со Смитом проделали за последние шесть недель. Он говорил в течение часа и двадцати пяти минут — начиная с двух пятидесяти и до четырех пятнадцати — и продиктовал Наю названия всех шоссе, гостиниц, мотелей, рек, городов и городишек, целую вереницу названий: Апач, Эль-Пасо, Корпус-Кристи, Сантийо, Сан-Луис-Потоси, Акапулько, Сан-Диего, Даллас, Омаха, Свитуотер, Стилуотер, Тенвилл-Джанкшн, Таллахасси, Нидлз, Майами, отель «Нуэво Уолдорф», отель «Сомерсет», отель «Саймон», мотель «Наконечник стрелы», мотель «Чероки» и многие, многие другие. Он назвал им имя человека, которому он продал в Мексике свой старый «шевроле» 1949 года, и признался, что украл более новую модель в штате Айова. Он описал людей, которых они с Перри встретили по пути: мексиканская вдова, богатая и сексуальная; Отто, немецкий «миллионер»; «шикарные» негры в «шикарном» сиреневом «кадиллаке»; слепой владелец фермы, где разводят гремучих змей, во Флориде; умирающий старик и его внук и другие. Когда он закончил, он сложил руки на груди и просиял, как будто ждал, что сейчас его похвалят за юмор, ясность и искренность его рассказа об этом путешествии.

Но Най, стараясь не отстать от повествования, только строчил как сумасшедший, а Черч лениво постучал сжатой в кулак рукой по открытой ладони и промолчал — и только потом, совершенно неожиданно, сказал:

— Я думаю, ты знаешь, зачем мы здесь.

Хикок перестал улыбаться и сел прямее.

— Я полагаю, ты понимаешь, что мы не стали бы мчаться в Неваду только затем, чтобы поболтать с парочкой дешевых мошенников.

Най закрыл блокнот. Он тоже посмотрел на задержанного и заметил, что на левом виске у него вздувается вена.

— Стали бы, Дик?

— Чего?

— Ехать в такую даль, чтобы побеседовать с тобой о чеках?

— Другой причины я не вижу.

Най нарисовал на обложке блокнота кинжал. Покончив с этим делом, он спросил:

— Скажи мне, Дик, ты когда-нибудь слышал об убийстве Клаттеров?

Позже он написал в официальном отчете: «Мой вопрос вызвал у подозреваемого сильную реакцию. Он посерел. Глаза его забегали».

Хикок сказал:

— Тпру, не так шустро. Попридержите коней. Я вам не паршивый убийца.

— Вопрос был, — напомнил ему Черч, — не слышал ли ты чего-нибудь об убийстве Клаттеров.

— Кажется, я что-то такое читал, — сказал Хикок.

— Гнусное преступление. Гнусное. И трусливое.

— И почти идеальное, — сказал Най. — Но вы до пустили две ошибки, Дик. И первая в том, что вы оставили свидетеля. Живого свидетеля, который будет давать показания в суде. Который будет стоять на свидетельском месте и расскажет присяжным о том, как Ричард Хикок и Перри Смит связали и убили четверых беспомощных людей.

Лицо Хикока побагровело от вернувшейся краски.

— Живой свидетель! Не может этого быть!

— Потому что вы думали, что уничтожили всех?

— Я сказал: тпру! Никому не удастся приплести меня к убийству. Чеки. Милое мелкое воровство. Но я не убийца, черт бы вас всех побрал.

— Тогда почему, — запальчиво спросил Най, — ты нам соврал?

— Я вам говорил правду.

— Временами, но не всегда. Например, о том, что произошло в субботу, четырнадцатого ноября? Ты сказал, что вы поехали в Форт-Скотт.

— Да.

— И когда вы туда приехали, вы зашли на почту.

— Да.

— Чтобы выяснить адрес сестры Перри Смита.

— Верно.

Най поднялся. Он обошел вокруг стула Хикока и остановился у него за спиной. Наклонившись к самому уху задержанного, он прошептал: