Том 2. Хладнокровное убийство. Призраки в солнечном свете

Пионеры, основавшие Гарден-Сити, вынужденно вели спартанский образ жизни, но когда пришло время устроить официальное кладбище, они твердо решили, несмотря на бесплодную почву и трудности с транспортировкой воды, создать выгодный контраст пыльным улицам и унылым равнинам. Результат их трудов, который назвали Вэлли-Вью, находится на невысоком плато к северу от города. Сегодня это темный остров, отороченный холмистым прибоем пшеничных полей, — хорошее укрытие в жаркий день, с множеством тенистых тропинок, вдоль которых растут высокие деревья, посаженные первопоселенцами.

Однажды в полдень, в мае прошлого года, когда поля пылают зеленым золотом еще невысокой пшеницы, Дьюи несколько часов провел в Вэлли-Вью, пропалывая могилу отца, что давно уже пора было сделать. Дьюи было пятьдесят один, на четыре года больше, чем тогда, когда он вел следствие по делу Клаттера; но он все еще был строен и быстр в движениях и все так же являлся лучшим агентом Канзасского бюро расследований в западном Канзасе; только неделю назад он поймал пару угонщиков рогатого скота. Мечта обустроить собственную ферму не сбылась, поскольку жена его так и не решилась жить в уединенном месте. Вместо этого Дьюи построили новый дом в городе; они гордились им, гордились и сыновьями, у которых уже сменились голоса и по росту они догнали отца. Старший мальчик осенью собирался поступать в колледж.

Закончив прополку, Дьюи решил пройтись по тихим тропинкам. Он остановился у надгробной плиты, где недавно было вырезано имя Тэйта. Судья Тэйт умер от воспаления легких в прошлом ноябре, и венки бордовых роз, перевитых полинявшими от дождей лентами, все еще лежали на земле. Рядом с ними на более свежем холмике лежали более свежие лепестки — могила Бонни-Джин Ашида, старшей дочери Ашида, которая погибла в автокатастрофе, когда приезжала в Гарден-Сити. Смерти, рождения, браки — кстати, на днях он слышал, что дружок Нэнси Клаттер, молодой Бобби Рапп, уехал из Холкомба и женился.

Могилы Клаттеров, четыре насыпи под одним серым камнем, находились в дальнем уголке кладбища — не под деревьями, а на солнце, почти на краю пшеничного поля. Подойдя к ним, Дьюи увидел, что там уже кто-то стоит: гибкая девушка в белых перчатках, с гладкой шапочкой темно-русых волос и длинными изящными ногами. Она улыбнулась ему, но он не мог вспомнить, кто она такая.

— Забыли меня, мистер Дьюи? Сьюзен Кидвелл.

Он засмеялся, она тоже.

— Сью Кидвелл, вот это да! — Он не видел ее с тех пор, как закончился суд; тогда она была еще ребенком. — Как ты? Как мама?

— Спасибо, хорошо. Она по-прежнему преподает музыку в холкомбской школе.

— Давненько там не бывал. Какие новости?

— О, начали поговаривать о том, что будут мостить улицы. Но вы же знаете Холкомб. Вообще-то я там редко бываю. Сейчас учусь на первом курсе в К. У., — сказала она, имея в виду Канзасский университет. — Я приехала всего на несколько дней.

— Это замечательно, Сью. Что ты изучаешь?

— Все. Искусство главным образом. Мне нравится. Я действительно очень довольна. — Она поглядела на прерии. — Мы с Нэнси вместе собирались туда поступить. Думали, что будем жить в одной комнате. Я иногда думаю об этом. Иногда, когда мне очень хорошо, я начинаю думать о тех наших планах.

Дьюи посмотрел на серый камень с четырьмя именами и одной датой смерти: 15 ноября 1959 года.

— Ты часто сюда приходишь?

— Время от времени. Черт, какое яркое солнце. — Она надела темные очки. — Помните Бобби Раппа? Он женился на красивой девушке.

— Я слышал.

— Коллин Уайтхерст. Она правда красавица. И очень милая.

— Тем лучше для Бобби. — И, чтобы подразнить ее, Дьюи добавил: — Ну а ты как? У тебя, должно быть, много поклонников.

— Да так, ничего серьезного. Но вы мне напомнили… У вас есть часы? О! — воскликнула она, когда он сказал ей, что уже пятый час. — Мне надо бежать! Но я была рада вас видеть, мистер Дьюи.

— И я был рад тебя видеть, Сью. Удачи, — крикнул он ей вдогонку, когда она поспешно скрылась на тропинке, хорошенькая девушка с гладкими русыми волосами, развевавшимися на бегу, — точно такой же молодой женщиной могла бы быть Нэнси.

Потом Дьюи по аллее пошел домой, оставляя за спиной огромное небо, шепот ветра и клонящихся пшеничных колосьев.

Призраки в солнечном свете:

съемки фильма «Хладнокровное убийство»

Жарким полднем в конце марта в здании суда на высоких пшеничных равнинах западного Канзаса Ричард Брукс обернулся ко мне посреди фильма и довольно укоризненно спросил: «Над чем вы смеетесь?»