Том 2. Кино становится искусством, 1909-1914

Фильм, снятый в Лондоне, в мае 1912 года был тотчас же отправлен в США. Трест хотел запретить Цукору демонстрировать картину, но этот бизнесмен вышел из положения, выставив в качестве заслона весьма известную личность в нью-йоркском театральном мире — Фромана. По правде говоря, соратник Цукора Даниель Фроман прежде торговал сосисками в Кони-Айленде и не был в чести у своего младшего брата Чарлза Фромана, который прославился как театральный импрессарио. Тем не менее трест разрешил демонстрировать «Королеву Елизавету». Фильм вышел на экран 12 июля 1912 года в «Лисеум-тиэтр», арендованном на время мертвого театрального сезона. Большие плакаты с портретом Сары Бернар носили надпись: «Даниель Фроман показывает», — чтобы не вызвать нареканий публики, готовой подчас поверить, что она увидит великую Сару воочию.

Прославленная французская актриса не брезгала рекламой, созданной в Америке вокруг ее фильма. Она и сама сделала американским журналистам следующее, всходу перепечатанное заявление;

«С чувством глубокой благодарности обращаюсь я к богу, творцу человеческой изобретательности, ибо он дал людям власть сохранить для потомства мой величайший творческий успех — «Королеву Елизавету». Мне доставляет большую радость сознание, что отныне мой шедевр становится достоянием всех народов, и я надеюсь, что его оценят по заслугам еще до того, как и уйду в небытие, и будут долго ценить после моей смерти…».

«Королева Елизавета» пользовалась большим успехом. Несмотря на летний сезон, фильм проходит с триумфом в «Лисеум-тиэтр», «Дели-тиэтр» и чикагском «Пауэрс-тиэтр». Бывший официант кафе Эл Лайтмен, ставший посредником по кинопрокату, организовал демонстрацию фильма по всей стране, арендовав на время ряд театров. Прокат «Королевы Елизаветы» принес «Ингадин-филм» 80 000 долларов сбора, дав крупные барыши.

Другие большие европейские фильмы, шедшие во многих театрах, в свою очередь имели значительный успех. Сотрудник треста Джордж Клейн ввез в США «Камо грядеши?», фильм «Чинес» в восьми частях, который демонстрировался в нью-йоркском «Астор-тиэтр». Фильм не сходил с афиш больше пяти месяцев подряд, хотя цены на билеты были повышены до 1 доллара, то есть стоили вдвое дороже, чем в самом роскошном «никель-одеоне». «Камо грядеши?» шел на экранах всех штатов Америки, делая лучшие сборы, чем «Королева Елизавета», «Чудо» и «Отверженные» — картины, пользовавшиеся крупным успехом в сезон 1912/13 года[260].

В американском кинопрокате наступил переворот. «Театры» (это слово сохранилось в американском языке для обозначения кинотеатра) сменили «никель-одеоны». Главным двигателем американской кинопромышленности становится создание новой программы для кинотеатров ноеого типа. В тресте это понимали. Заимствуя европейские методы Патэ, «коммодор» Стюарт Блэнтон кладет начало созданию больших кинотеатров, открыв 23 февраля 1914 года на Бродвее «Вайтаграф тиэтр»; через несколько недель состоялось торжественное открытие «Стрэнд-тиэтр», построенного Ротефелем, ставшим впоследствии основателем крупнейших кинотеатров в Нью-Йорке. «Стрэнд-тиэтр» был открыт «независимыми» в союзе с Маркусом Лоевом, который тоже начал строить большие кинотеатры на базе своих «никель-одеонов» первой категории с аттракционами на сцене (10 центов за вход вместо 5).

«Прежде чем мы начали строить кинотеатры, — заявил несколько позднее Маркус Лоев, — мы были в состоянии каждый месяц открывать на наши доходы по новому «никель-одеону». Но затем обстоятельства изменились. Нам понадобилась финансовая поддержка извне. Я занялся данным видом деятельности лишь после того, как создал себе базу в Уолл-стрите и уверился в том, что в любую минуту могу добыть средства, если они мне понадобятся».

Эта перестройка в деле кинопроката вела и к изменению методов производства. Фирмы стали стремиться в первую очередь экранизировать популярные спектакли театрального сезона и ведущих актеров, следуя постоянной практике Великобритании. «Вайтаграф», хотя его киноактеры уже пользовались всемирной известностью, заключил соглашение с импрессарио Теодором Лейблером на право снимать картины с участием его труппы. Кеннеди в «Байографе» приступил к выпуску серии фильмов, в которых использовал актеров и репертуар знаменитой театральной фирмы «Клоу энд Ирленджер», причем общее руководство было поручено Д.-У. Гриффиту[261].

Попытка «Байографа» закончилась полным провалом[262]. Цукор и Зельцник оказались более удачливыми.

Блистательный успех «Королевы Елизаветы» принес Цукору много денег и поднял его авторитет. Теперь он мог основать общество «Феймос плейерз» под лозунгом: «Famous players in famous plays» («Знаменитые актеры в знаменитых пьесах»).

Цукор заключил с известным театральным антрепренером Давидом Беласко соглашение, согласно которому Беласко должен был оказывать официальную поддержку фильмам Цукора и передавать ему свой репертуар.