Том 2. Лорд Тилбери и другие

— Когда он на тебе женился, — продолжал Галахад, — он был великолепным полковником. Помню, ты даже сетовала на безупречность его манер. Поверь мне, Джули, когда добрый старый Фиш начинал свой путь — ты в это время отравляла жизнь нашим гувернанткам, — выдумка его и блеск поражали Лондон.

— Галахад! — воскликнула леди Джулия. — Неужели ты…

— Кто ехал на велосипеде в нежно-голубых кальсонах? — спросил историк, грозно устремив к ней палец.

— Галахад!!

— Кто, вернувшись с Нового года, принял ящик для угля за бешеную собаку и долго в него стрелял?

— Галахад!!!

— Кто…

Тут и вошла леди Констанс.

— А, Конни! — приветливо заметил брат. — Мы вот болтаем. Джули расскажет, я спешу. Дополнительные сведения — в главах III, XI, XVI и особенно XX.

В бильярдной, как он и предполагал, перерыва не было, и он пожалел, что не может сделать фото для любимой сестры.

— Молодец! — признал он. — Великолепно!

Ронни смущенно поправил галстук. Он не слышал, как открылась дверь. Сью подбежала к Галахаду и поцеловала его.

— Ах, зря! — заметил он. — Мало ли, Ронни подумает!

— Не дери душу, — попросил Ронни.

— Хорошо, не буду. Скажу только, что из всех молодых хлыщей…

— Он не хлыщ! — воскликнула Сью.

— Дорогая моя, — ответил Галли, — я вырос среди хлыщей, я среди них сформировался. Я состоял в клубах, где одни хлыщи. Кого-кого, а хлыща я всегда узнаю. И вообще, речь не об этом. Речь о моих мемуарах.

Ронни странно вскрикнул.

— Кто бы он ни был, — продолжал Галли, — от него зависит все. Если рукописью завладеют эти дамы, готовые ради нее уподобиться зверям полевым…

— Дядя Галли! — заорал Ронни.

— Ронни, дорогой! — воскликнула Сью. — Что случилось?

Всполошилась она не зря. Безукоризненный пробор, безукоризненный жилет — все пошло прахом. Глаза безумно вращались.

— Говорю я, — продолжал невозмутимый Галли, — о твоей матери и леди Констанс. Ты удивишься, но за моей книгой охотится и твой Бодкин. Как ни прискорбно, он — первостатейный гад. Его нанял Тилбери, в девичестве — Скунс. Почему ему дали титул, представить себе не…

— Дядя Галли!

— Да, что?

Холодное спокойствие снизошло на Ронни.

— Монти тут был, — ответил он. — Просил рукопись. Я сказал ему, где она. Вероятно, теперь она у него.

Глава XI

Нет на земле совершенной радости. Как заметил один древний римлянин, только расслабишься — surgit aliquid amari. Забрав рукопись, полюбовавшись ею, переместив к себе, полюбовавшись снова и спрятав в надежное место, Монти несколько поостыл, ибо представил себе беседу с Пилбемом. Он не любил неприятных сцен, а эта, судя по всему, обещала стать просто гнусной. У Пилбема есть к тому основания.

Посудите сами, мог сказать он, сыщики — тоже люди. Предположим, Шерлок Холмс буквально вылез из кожи, чтобы найти бумаги адмиралтейства, и тут ему говорят: «А, да, кстати! Помните эти бумаги? Так вот, плюньте. Мы их нашли». Расстроится он? Еще бы! Расстроится и Перси Пилбем. Словом, Монти совсем не хотелось делиться с ним новостью.

Но что поделаешь! Сыщик сидел в курилке, массажируя усы, и Монти робко начал:

— Ах, вот вы где!

Сыщик на него посмотрел. Взгляд был мутный, и совесть затрепетала. Человек старается, думает…

— А, Бодкин, — сказал тем временем Перси. — Вы мне и нужны. Я думал…

Страшно страдая, добрый Монти решил нанести удар сразу.

— Это видно, — произнес он. — По глазам. Ничего, больше не думайте. Выключите мозг. Она у меня.

— Э?

— Я взял рукопись.

— О!

— Да, да, взял.

Они довольно долго молчали.

— Так, — сказал Пилбем. — Прекрасно. Хорошо спрятали?

Монти стало легче. Какой, однако, милый человек! В таких обстоятельствах… Жуть, какой милый.

— Что с ней делать будете? — спросил сыщик.

— Отнесу в «Герб», такому Тилбери.

— Это лорду, что ли?

— Да, — удивился Монти. — Вы знакомы?

— Я у него работал. Издавал «Сплетни».

— Нет, правда? А я сотрудничал в «Малыше». Мы прямо родственники!

— Зачем она ему?

— У него контракт. Если ее не печатать, он теряет много денег.

— Ага, ага, ясно. Я думаю, неплохо заплатит.

— Мне деньги не нужны, у меня деньги есть. Мне нужна служба. Он обещал меня взять, если я принесу рукопись.

— Значит, отсюда уходите?

Монти засмеялся.

— Сами выгонят. Если б старик застукал, вчера бы турнули.

— А что такое?

— Вашего Тилбери заперли. Накрыли его с этой свиньей, он ей картошку давал, а они подумали — он ее чем-то травит. Ну, заперли, а я выпустил. Узнал бы старик, ноги моей здесь бы не было.

— Это уж точно! — согласился сыщик.

— Старикашка — будь здоров, — развил свою мысль Монти. — Вечно одни бзики. То у него тыквы, то свиньи, скоро будут кролики… куры какие-нибудь… цветочки…

— Не без того, — признал Пилбем. — Когда ее понесете?

— Прямо сейчас.

— Не стоит, — сыщик покачал головой. — Нет, не стоит. Подождите, пока уйдут переодеваться, а то еще на Трипвуда напоретесь.

— Верно.

— Или на эту Конни.

— На леди Констанс?

— Тоже за книжкой охотится. Хочет ее сжечь.

— Ух ты! Здорово вы поработали, все разузнали.

— На том стоим.

— Как иначе, сыщик! Ладно, подожду, спасибо.

— Не за что.

Пилбем встал.

— Уходите? — осведомился Монти.

— Да. К старичку. Где он, не знаете?

— Нет.

— Наверное, у свиньи.