Том 2. Лорд Тилбери и другие

— Ну! Чего только не бывало. Вот оглянешься и думаешь: смеху-то было! Вагон. Сбилась у нас теплая компашка, оттого и шутки эти получались. Как говорится, все за одного и один за всех. Прям Три Мушкетера. Да, частенько я жалею, что нет моей старой компашки. Э-эх! Послушай-ка, кстати, в Уолсингфорд Холле живет у меня дружок, с ним я хоть сейчас выкину шикарную хохму. Но как? Один? Нет, не выйдет. Тут нужна девица.

— А какая?

— Да любая. Лишь бы говорить умела.

— В смысле — не дура чтоб?

— Нет, в буквальном смысле. Немая… хе-хе… не подойдет/ Мне надо, чтобы она поговорила с ним по телефону.

— А я? Подойду?

Булпит поставил кружку.

— Надо же! Про тебя-то я и не подумал! — гладко соврал он. — Послушай, а ведь это идея! Конечно, подойдешь! Да и сама поразвлечешься. Ты ведь тут скучаешь?

— А что сказать-то?

— Я тебе все запишу. Это мой дружок, его Ванрингэм зовут…

— А, знаю! Который у нас жил?

— Нет, нет! То его брат. Смотри, не напутай. Этот — Т. П. Ванрингэм.

— Понятно.

— Втемяшилось ему, что все… хе-хе… девицы от него так и мрут. А я вот чего надумал, розыгрыш такой. Звонишь ты ему по телефону и назначаешь свидание… Какое ж местечко подобрать?.. А, знаю! Скажем, второй камень по Уолсингфордской дороге! Ну, этот, где мили написаны. А я спрячусь за кустами. Кусты нам во как нужны!

— А зачем?

— Спрячусь, а потом выпрыгну. Значит так, ты ему не говоришь, кто ты. Такая это незнакомка, влюбилась по самые ноздри. Назначаешь свидание у второго камня. Он обрадуется, расхорохорится, прискачет — фу-ты, ну-ты, а тут вместо незнакомки — я. Как выскочу, как заору: «Пожалте бриться!» Вот-то хохоту!

Булпит заливисто расхохотался, племянница Аттуотера подхихикнула, но так, из вежливости. В душе у нее бродило легкое разочарование. Столько хлопот ради таких плодов! Но сказать это она постеснялась, Булпит лучился солнечными улыбками, словно мальчишка, которого обещали сводить в цирк. Девушка она была добрая, сердечная, и детская наивность собеседника тронула ее.

— Послушай, — Булпит трудолюбиво записывал послание, — вот что ты скажешь…

Она прочитала записку, и план понравился ей гораздо больше. Вообще-то и правда смешно. Сюжет не блистал, но от диалога она захлебнулась восторгом.

— Ох, ну вы и даете!

— Поможешь?

— Само собой!

— Тогда зачем откладывать? Давай прямо сейчас!

Табби, сидевшему под раскидистым кедром, затенявшим западную сторону Холла, уже становилось невмоготу существование пленника. Задумчивая хмурость омрачила его чело, в глазах, устремленных на реку, прохладно поблескивавшую вдали, светилась та умудренность, которая, видимо, светилась у Моисея[87] на вершине горы. Его все сильнее томила скука. Вид серебристых струй, в которых он жаждал покувыркаться, словно дельфин, достаточно на него похожий, причинял танталовы муки. Без двух купаний в день он просто не мог жить.

Но это еще не все. На этой самой террасе Джин сказала, что он — из тех, кто вянет без женщин. Интуиция не обманула ее. Табби томился по женскому обществу больше, чем по плаванию.

Общества этого явно недоставало. Миссис Шепли — в очках; миссис Фолсом — с большущими зубами; мисс Пруденс Виттекер из-за причудливых ее взглядов на подарки и прискорбной склонности к судебным делам можно сбросить со счета. И наконец, Джин. Да, на несколько дней его бы вполне удовлетворило ее общество, но даже в этом удовольствии ему было отказано. Похоже, ее захватил братец Джо.

Чувствуя, что с таким же успехом он мог бы обретаться на необитаемом острове, Табби попытался заинтересоваться книжкой, но снова нашел, что детектив слишком для него мудреный. Называется «Убийство в Билбери», серия «Угадайте, кто!», сюжет держится на том, мог ли некий субъект сесть на поезд в 3.43 в Хилбери и пересесть на другой в 4.16 в Милбери, добраться к 5.27 до Силбери, чтобы ему хватило времени замаскироваться и хорошо поработать среди обитателей Билбери (6.38).

Сыщик с приятелем на протяжении сорока страниц оживленно обсуждали это, но Табби обнаружил, что не в состоянии разделить их энтузиазма. История оставила его равнодушным, он сидел, соображая, не завалиться ли спать и таким способом убить этот кошмарный день, пока не прозвучит гонг к обеду, но тут подошел Поллен и позвал его к телефону. На сей раз сэра Бакстона поблизости не оказалось, и дворецкий сумел без помех выполнить поручение.

— Кого, меня! — встрепенулся Табби. — А кто?

— Дама. Она не назвалась, сэр.

Табби совсем ожил. Терраса запрыгала у него перед глазами. Надежда, которая вроде бы умерла, взметнулась во всей красе своих развевающихся одеяний.

— Дама? — хрипло переспросил он. — Да-ма?!

— Да, сэр.

— Ух ты!

Со скоростью, примечательной для такого жаркого дня, он покрыл расстояние до дома. Дьявол в человеческом обличье, стремящийся поймать поезд 4.16 на Милбери, не мог бы бежать быстрее.

— Алло? — выдохнул он в трубку. — Алло… Да, это Ванрингэм.

Мелодичный голосок с едва заметным акцентом лондонских мещан уточнил:

— Мистер Тэ Пэ Ванрингэм?

— Да!

Собеседница будто бы подавила желание хихикнуть.

— А я-а кто-о?

— Да, кто вы?

— Ну-у, это та-айна.

— Голос вроде бы знакомый…