Том 2. Поэзоантракт

Он длится, терпкий сон былого:
Я вижу каждую деталь,
Незначущее слышу слово,
К сну чуток, как к руке — рояль.

Мила малейшая мне мелочь,
Как ни была б она мала.
Не Дельвигу ли Филомела,
Чуть ощутимая, мила?

Люба не Пушкину ли няня?
И не Мюссэ ль — перо Жорж Занд?
Не маргаритка ли — поляне?
И не горошку ль — столб веранд?

Всё незначительное нужно,
Чтобы значительному быть.
Былое так головокружно!
Былого не могу забыть!

Петроград. I

Лейтмотивы

Всегда мечтательно настроен,
Я жизнь мечтаньям предаю.
Я не делец. Не франт. Не воин.
Я лишь пою-пою-пою!

На что мне царства и порфиры?
На что мне та иль эта роль?
За струнной изгородью лиры —
Наикорольнейший король!

На что мне ваших мыслей холод
И политический раздор?
Весенний день горяч и золот, —
И у меня весенний взор!

Благословенны будьте, травы
И воды в зелени оправ!
Виновных нет: все люди правы,
Но больше всех — простивший прав!

Петроград. I

Коляска

Четырехместная коляска
(Полурыдван-полуковчег…)
Катилась по дороге тряско,
Везя пять взрослых человек.

Две очень молодые дамы
И двое дэнди были в ней.
Был пятым кучер. Этот самый
Стегал ленивых лошадей.

Июльский полдень был так душен,
Кружились злобно ввода,
Наряд прелестниц был воздушен.
Сердца же — точно невода.

Их лица заливала краска, —
От страсти или от жары?…
— Вам не встречалась та коляска,
Скажите, будьте так добры?

Петроград. I

Стэлла

Баронессе С.Р. М.-ф

Сначала баронесса Стэлла
Прочла «Вы лжете мне, мечты!»
Потом из Грига мне пропела
Во имя только Красоты!

О, воплощенная Вервэна!
Античной пластики полна,
Прияла позы под Шопэна
Так отчеканенно она.

Апологетка поз Далькроза,
В окаменелости живой,
То пламенела грозороза,
То поникала головой…

…А я, в Калифа превращенный,
В халате пестром и чалме,
Сидел и, ею опаленный,
Крылил к ней руки в полутьме…

К Калифу руки простирая,
Заглядывала мне в глаза, —
И вновь кружилась, ускользая,
Вся — страсть! вся: трепет! вся — гроза!

А то, ко мне склоняясь близко
И наслаждения суля,
Утонченная одалиска
Отпрядывала, опаля…

В глазах — узор чаруйной боли,
В груди — брожение огней…
А если б вышел я из роли
И женщину увидел в ней?!

Петроград. I

Февраль