Том 2. Произведения 1887-1909

Альманах «Шиповник», кн. 2, СПб., 1907. Печатается по тексту Полного собрания сочинений.

После существенных исправлений и сокращений Бунин напечатал рассказ в газете «Последние новости», Париж, 1929, № 3203, 29 декабря, под заглавием «Зеркало» и с подзаголовком: «Из давних набросков „Жизни Арсеньева“».

Подготовка рассказа к публикации в 1929 г. шла, по-видимому, параллельно с работой над романом «Жизнь Арсеньева». Судя по новому подзаголовку, Бунин рассматривал рассказ как раннюю редакцию одной из начальных глав «Жизни Арсеньева», и поэтому текст его не вошел в окончательную редакцию произведения. Поскольку редакция 1929 г. создавалась писателем не только одновременно, но, скорее всего, с учетом работы над «Жизнью Арсеньева», «Зеркало» приводится в качестве приложения к роману в изд.: Бунин И. А. Собр. соч. в 9-ти томах, т. 6. М… 1966, с. 292–299.

Белая лошадь^*

Альманах «Шиповник», кн. 3, СПб., 1908, под заглавием «Астма». В эмиграции Бунин после переработки и сильного сокращения напечатал первую часть рассказа в газете «Возрождение», Париж, 1927, № 639, 3 марта, под заглавием «Белая лошадь», с подзаголовком: «Рассказ»; вторую часть — в газете «Последние новости», Париж, 1929, № 3122, 9 октября, снова под заглавием «Белая лошадь», но с подзаголовком: «Из повести». Печатается по двум последним публикациям.

Точных данных о начале и завершении работы над рассказом нет. Однако есть основание предполагать, что задуман он и писался задолго до публикации. Так, Горький в письме к Бунину около 25 ноября 1900 г. спрашивал автора: «Где „Белая смерть“, Иван Алексеевич, — ее надо в „Жизнь“ дать непременно!» (Горьковские чтения, М., 1961, с. 16). Редакция журнала «Правда» в январском номере за 1905 г. сообщала, что с первых книг этого года начнется печатание рассказа Ивана Бунина «Белая смерть». Редактор журнала В. Кожевников в письме от 5 августа 1905 г. напоминает писателю о необходимости скорее сдать «Белую смерть» (ЦГАЛИ).Под этим названием рассказ не появлялся. Возможно, об «Астме» Бунин писал Н. Д. Телешову 7 июля 1907 г.: «…заеду к тебе на часок и прочту новый рассказ, — целых два или 2 1/2 листа» (ИМЛИ).Других произведений такого объема Бунин в это время не писал.

Большинство журналов обошло рассказ молчанием. Б. Садовской напечатал рецензию на книгу «Рассказы» (СПб., 1909), куда вошла «Астма», и упрекнул Бунина за «недостаток самостоятельности в прозе», хотя, как отмечал рецензент, она «с избытком выкупается его художественной добросовестностью» (журн. «Весы», СПб., 1909, № 5, май). Рецензент «Русского богатства» считал, что «писатель потерпел фиаско, когда взялся за крупное произведение, в центре которого поставлен… психологический образ… Ничего не остается от длинного повествования о том, как томила кошмарами злая болезнь умирающего землемера. Не представляешь себе фигуры героя, не проникаешься ни его ощущениями, ни обстановкой и — что хуже всего — совершенно не схватываешь намерений автора» (1909, № 10, октябрь). Но, по свидетельству брата писателя, среди произведений, читанных Буниным на «Средах», в Москве «наибольший успех выпал на долю „Астмы“ и поэмы „Джордано Бруно“» (ЦГАЛИ).

В дореволюционных изданиях рассказ заканчивался словами: «Имею честь поздравить с новопреставленным» (см. с. 453 наст. тома). В. Н. Муромцева-Бунина указывает, откуда пришла в рассказ эта фраза. «После панихиды <по случаю смерти А. И. Пушешникова. — Ред.>к вдове стали подходить знакомые и выражать ей сочувствие. Подошел и один из лавочников в Глотове со словами: „Позвольте вас поздравить с новопреставленным…“ И несмотря на ужас и горе, Ваня это поздравление запомнил и через двадцать один год в рассказе „Астма“ приводит его» ( «Жизнь Бунина»,с. 38).

При переработке рассказа в эмиграции писатель не изменил его идейно-образной структуры. Исправления шли в основном по линии сокращения: были сняты первые и последние (восьмая и девятая) главы ранней редакции (см. их на с. 444–453 наст. тома). В авторской речи Бунин освобождался от многих подробностей. Так, например, в Полном собрании сочиненийпосле слов «горько тянуло откуда-то дымком» (с. 275 наст. тома) было:

«Это мальчишки стерегут в полях лошадей и от скуки жгут сухую полынь, с уволоку… А по дороге попадались корки мелких воронежских арбузов и напоминали о том, что скоро большая осенняя ярмарка в городе и что надо ехать продавать пристяжную, покупать капусту, поправлять зимние рамы — и начинать новый скучный год».

После слов «была в двух шагах от него» (с. 281 наст. тома) следовало:

«Она как раз по следу тележки вбежала в воду — и почему-то остановилась. Остановилась и, балуясь, била воду тонкой ногой, поднимая белоснежную пену. Бледное, блестящее лицо луны плавало возле тележки слева, а сзади стояла красивая и страшная лошадь с темными человеческими глазами».

Маленький роман^*