Том 2. Рим / После Рима

Ежели в гости блудница       к тебе соберется явиться,
Прежде помешкает знатно,       хоть звал ты ее многократно,
Краску кладет и белила,       брови себе насурьмила,
Всю красоту наводит       и важной походкой выходит.
В доме твоем появляясь,       она говорит, задыхаясь,
Будто шла издалека       и, ах, устала жестоко.
С виду даже робеет,       хоть опыт немалый имеет!
Чтоб угодить подруге,       ты кличешь, чтоб ловкие слуги
Всюду ковры стелили,       порядок везде наводили,
Дом украшали цветами,       чтоб сладкими пахло духами, —
Гостье будет приятно       войти в твой дом ароматный.
Самые лучшие вещи       в глаза красавице блещут;
Повар рвется на части –       готовит отборные сласти.
Гостья твоя прихотлива,       разборчива в пище на диво —
Тронет, откусит, пригубит,       посмотрит, что любит, не любит.
Слуги вино из подвала       пред ней наливают в бокалы —
Девка посмотрит, проглотит,       поморщится, нос отворотит.
Спать с тобою ложится       ни дать ни взять, как девица:
Только ты к ней подлезаешь,       кричит: «Меня ты пронзаешь!»
Стонет, ломая руки,       что этой не вынесет муки;
Так она жмется, что еле       дорогу нащупаешь к цели;
А ведь она бы вместила       в себя и ослиную силу!
Утром на улицу выйдет –       боится, что кто-то увидит,
Чтобы ее не узнали,       укроет лицо в покрывале.
Если ж ее не к себе ты приводишь,       а в дом к ней заходишь, —
Дом этот жалок, грязен,       убог и на вид безобразен;
И на столе негусто:       один салат да капуста —
Вот и все угощенье.       А если нужны умащенья —
Купит бычьего сала       из туши, какой ни попало,
Купит, потратясь немного,       овечью ли, козью ли ногу,
Хлеб растолчет и размочит,       черствевший с давешней ночи,
Крошек в сало добавит,       вином эту тюрю приправит,
Или, вернее, отстоем,       подобным винным помоям.
А чтоб торговец в лавке       расчелся бы с ней без надбавки,
Оба при каждой покупке       на палочке режут зарубки.
Так же она получает       и то, чем гостей угощает:
Медную мелочь потратит,       а на пять обедов ей хватит.
Ежели к двери убогой       подходит шут босоногий,
Мим, игрок-оборванец       иль пьяница, худший из пьяниц,
Лишь бы, силою полон,       могучими чреслами цвел он, —
Дверь перед ним нараспашку,       а ты завидуй, бедняжка.
Ей забулдыга милее       Пелопа, милее Пелея,
Он самому Диомеду       над ней не уступит победу.
С ним она спорить не будет,       а всякий стыд позабудет
И с головой непокрытой       за ним побежит неумытой
В самое грязное стойло,       чего бы ей это не стоило —
Тут уж брезгливости нету,       и малой довольна монетой,
Мчится, куда ни покличут,       коль видит такую добычу.
Словно пчела, что за медом       летит на любую колоду,
Так блудница бежит за мужланом,       ей трижды желанным,
А получив, что хотела,       любому отдаст свое тело.