Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви (СИ)

Похоже, местная живность не понимала, что такое копьё, у собак не было нужных инстинктов. Ухватив рогатину в последней трети древка, Михаил поймал тварь на лезвие. Собака оказалась на удивление лёгкой, не больше пятнадцати килограммов живого веса — хотя если судить по размеру, нормальное животное должно было быть вдвое-втрое тяжелее. И ещё у «собак» оказалась тонкая шкура, лезвие распороло её брюхо от шеи до паха. В это время вторая тварь тоже попыталась кинуться, но Михаил уже шагнул чуть в сторону, одновременно пиная «собаку» в морду со всем усилением ноги магией. Череп лопнул, как раздавленный помидор. Немедленно Михаил развернулся обратно к первой «собаке»-загонщику, но все твари уже потеряли к нему всякий интерес, устремившись обратно в чащу. Добыча оказалась не по зубам, от такой лучше самому уносить ноги. Михаил же остался стоять, тяжело дыша и опираясь на рогатину: просто так форсирование мышц магией не проходит, чем дольше и сильнее накачиваешься — тем мощнее и дольше потом откат в виде слабости и дрожи в ногах. А ещё, вспомнив гигантского жука, Михаил решил, что «собаки» всё-таки ближе к насекомым, чем к зверям, и это было плохо. У насекомых инстинкт самосохранения у отдельной особи заметно слабее, чем у зверя.

Сразу, как нормализовалось самочувствие, Михаил кинул в разные стороны следяще-поисковые плетения дальнего радиуса. И немедленно обнаружилась неприятность. Стоило заклятиям поиска отделиться, как очень быстро они начинали сообщать полную ахинею. Но при нападении собак же работало? Опытным путём выяснилось, что искажения начинаются при отдалении метров на десять — двенадцать. Похоже, вот она, одна из скрытых локаций, искусственный пространственный карман. Плюс — если это не чисто местная аномалия, будет неплохой маркер определять такие места. Минус — пока он здесь, опять же ограничен в арсенале, все боевые чары можно использовать только для ближнего боя. Непонятно как они отреагируют на расстоянии дальше десяти метров — запросто сделают круг и дадут по морде самому заклинателю. Стоит идти быстро, но осторожно, и как можно скорее отсюда сваливать. Хорошо ещё, нет впитанной с детства привычки во всём полагаться в первую очередь на магию, ибо теперь опасность придётся распознавать по старинке лишь глазами и ушами.

Михаил успел прошагать по просеке с полкилометра, когда сквозь колючие кусты навстречу ему продрался здоровенный гуманоидный монстр, от которого, похоже, и сбежали собаки — а не человека испугались. Фигура карикатурная, передние конечности длинные, и доходили до лодыжек, задние короткие, тело покрыто длинной и жёсткой шерстью буро-рыжего оттенка. В остальном — два с половиной метра роста и килограммов двести мускулатуры, а ещё густая мускусная вонь зверя. Область «лица» оказалась лишена шерстяного покрова, при этом кожа имела тёмный оттенок, широкий лоб, массивная выдающаяся челюсть достаточно, мощные зубы, которые запросто перекусят Михаила пополам. Да это же натуральный гигантский орангутанг — правда, с чего-то глаз всего один, как у циклопа!

— Ну и фантазия у вас, господа разработчики, — растерянно сказал Михаил. — Охренеть. Только не зачёсывайте мне лапши на уши, что в ваши времена такие зверушки водились, — и выставил вперёд рогатину, одновременно приготовившись как опять усиливать мышцы, так и бросить атакующее плетение.

На миг задумался, сбросить ли рюкзак, однако не стал. Да, с грузом он медленнее, однако семьдесят своих плюс сорок кило дополнительного веса при лобовом столкновении скорее Михаилу в плюс. Тварь притормозила, видя намерение человека защищаться. Видимо, орангутанг-циклоп был заметно поумнее гиенособак, потому что опасность копья понял и попробовал, сблизившись, махнуть лапой, отодвинуть оружие в сторону. Михаил успел сделать жалящий укол, отскочить назад и тут же снова нацелить рогатину в морду чудищу. Монстр утробно, раскатисто зарычал и запрыгал на месте, потрясая лапищами. Дальше кинулся вперёд, получил на пробу в морду то же самое плетение, которое ещё в школе Михаил применил на учебном стадионе. Холод, заряд снега… человек смог увернуться и ткнуть лезвием куда-то в голову.

Это оказалось плохой идеей. Если до этого орангутаноид явно думал, может быть разойтись, лишь попугав друг друга — он силён, но и противник тоже опасен… Своим ударом Михаил вышиб ему глаз. И сейчас, взревев от дикой боли, но ориентируясь на слух и обоняние, монстр танком попёр вперёд. Раздавить, разорвать, растерзать. Хлёсткий удар, и ощущение, будто Михаил столкнулся с поездом. Словно давний предок, бравший медведя — сейчас Михаил упёр конец рогатины в землю, вместо перекладины сразу за лезвием плоский водяной щит-уплотнение. И держать своим весом и напряжением всех сил двести килограммов атакующей природной машины смерти.