Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви (СИ)

Ждать некогда — окрылённый началом дня, Михаил не стал сидеть в лагере, пока три часа будет заканчиваться рассвет, а быстро позавтракал, спихнул в реку остатки костра и неиспользованные куски туши. Дрова оставил, повесив сверху яркую метку — может, кому пригодится. Сам же бодрым шагом двинулся вперёд, распланировав маршрут ещё ночью. Всё-таки стоило поискать людей. Да, сразу подходить он не станет, понаблюдает сначала. И всё равно — в одиночку слишком тяжело. А раз он решил искать людей, то правильнее всего двигаться пока вдоль внешней дуги Полигона. Даже с учётом дополнительных локаций, которые как бы удлиняют путь и расширяют пространство, так больше шансов кого-то встретить. Пускай механизм невидимых игровых стен и отогнал людей от самого края Полигона, всё равно часть людей наверняка пока не рискнёт заходить дальше вглубь. Постарается обустроиться в первом же подходящем месте поближе к границе в надежде на помощь. если идти зигзагами в полосе пятнадцать-двадцать километром, есть шанс наткнуться на следы или лагерь. Не разведывательный рейд по территории врага, следы или дым костра маскировать никто не станет. Второе соображение — если всё подчиняется в первую очередь игровой логике, то ближе к краю Полигона монстры должны быть попроще, а отсюда — идти безопаснее.

К концу следующих полутора суток дневного времени, оптимизм Михаила заметно поугас. После болот и саванны он радовался возвращению тайги? Сейчас лес казался бесконечным, способным без следа проглотить сколько угодно людей. Изредка попадались поляны, озера, болота и скалы. Лес то опускался в ложбины, то вновь поднимался на холмы, порождая незнакомые виды растений и невиданные разновидности животных. И магия отныне далеко не всегда указывала, когда появляются изгибы пространства и карманы. Михаил вообще не увидел в периодических сбоях дальних плетений никакой логики. Однажды его дорогу пересёк самый настоящий гигантский олень, который вымер пятнадцать тысяч лет назад — Михаил его узнал, так как это красивое животное украшало первую страницу школьного учебника зоологии. Животное мчалось с головокружительной быстротой. Его голова с большими рогами была закинута назад, с губ капала пена, смешанная с кровью, ноги подгибались. Ибо следом за оленем на прогалину выскочил самый настоящий гигантский пещерный лев. Сильная и рослая зверюга не менее полутора метров в холке, песчаного цвета, лев двигался огромными прыжками. Казалось, что зверь не бежит за оленем, а скользит по воздуху. Михаил еле успел спрятаться и порадовался, что мяса в нём куда меньше, чем в олене.

В целом участок, который ему приходилось сейчас преодолевать, напоминал скорее тайгу эпохи плейстоцена, если Михаила не подводила память, а соответствующий раздел школьного учебника не сильно ошибался. В том числе и по наличию съедобных видов. Как оказалось, палеонтологи не соврали: так называемый «донской заяц», напоминавший современного, только на треть больше, бегал тоже заметно медленнее эволюционных потомков. Не зря пещерные люди всех таких толстых зайцев догнали и съели — потому что Михаил его тоже без особого труда поймал, зажарил и с удовольствием поужинал жареной зайчатиной. И тем чужероднее в местном лесу выглядели представители «инопланетной» флоры. Например, высокое и зелёное — даже ствол, дерево с широкими крупнозубчатыми листьями, целиком от ствола до листьев покрытое длинными белёсыми волосками. Наверняка ядовитыми, рядом часто валялись дохлые птицы или грызуны. Или другое растение, где от невысокого центрального грязно-коричневого ствола из самой вершины пучком выходило множество длинных шипастых ветвей, чтобы плетьми раскинуться во все стороны.

Именно возле такого дерева Михаил и обнаружил первый труп человека. Видимо, несчастный неосторожно оказался слишком близко — ветви оплели его, захватили и уже проросли в тело. Ближе к закату нашёлся второй покойник, явно от клыков какого-то хищника. Рюкзака и снаряжения рядом не было, похоже — человека сначала загрызли, а потом отволокли в сторону. Понять, кто это, было невозможно, человек погиб, вероятнее всего, ещё на закате или ночью. Всё, чего оставалось — похоронить его по-человечески. Заодно Михаил взял очень приметный кошелёк с вензелем, явно именная вещь — она поможет узнать имя, когда всё закончится. Пусть у родственников будет хотя бы могила и не придётся мучиться от неизвестности, капля за каплей теряя надежду — на войне он в своё время хорошо это понял.

Вторая долгая ночь прошла труднее. Причём в этот раз скучать не пришлось — Михаил же ругался, что вот, накаркал. Уже на закате он увидел огромные валуны, удачно лежащие очень близко друг от друга. Через отверстия между этими природными стенами могли проникнуть только мелкие животные, размером не больше кошки, лишь одно было достаточно широкое для человека. Но в нём можно зажечь костёр, зверьё обычно не любит запаха дыма, пугается. Для рюкзака и соорудить навес от сырости внутри камней было место, как и для небольшого запаса дров. Всё остальное пришлось оставлять снаружи.