Том 2. Стихотворения 1909-1917

Алую розу люби, цветок Эрицине любезный:
Он — на святых алтарях, в косах он радостных дев.
Если ты чтишь бессмертных, если ты к девам влечешься,
Розы алый намек знаком своим избери.
Тот же, кто дружбе, сердца врачующей, ввериться хочет,
Пусть полюбит мирт, отроков свежий венок.
Пенорожденной не чужд, мирт на мистериях темных
Тайну Вакха хранит, бога, прошедшего смерть.

2

Мне говорят, что Марина многим дарит свои ласки.
Что ж! получаю ли я меньше любви оттого?
Если солнце живит шиповник в саду у соседа,
Хуже ль в саду у меня алый сверкает тюльпан?
Если Зефир овеял Лукании луг утомленный,
Лацию в летний день меньше ль прохлады он даст?
Ласки любовников всех лишь огонь разжигают в Марине,
Жаждет, пылая, она, пламя чтоб я погасил.

3

Голос, груди, глаза, уста, волоса, плечи, руки,
Бедер ее аромат, краска румяных ланит,
Сколько лукавых сетей, расставленных хитрым Амором,
Чтобы одну поймать певчую птицу — меня!

<1912>

В духе римских эротиков

1

К статуе

Как корабль, что готов менять оснастку:
То вздымать паруса, то плыть на веслах,
Ты двойной предаваться жаждешь страсти.
Отрок, ищешь любви, горя желаньем,
Но, любви не найдя, в слезах жестоких,
Ласк награду чужих приемлешь, дева!
Хрупки весла твои, увы, под бурей,
Дай же ветру нырнуть в твои ветрила!

2

Дедал, корова твоя глаза быка обманула,
Но он обманут ли был также в желаньях
своих?

3

Нежный стихов аромат услаждает безделие девы:
Кроет проделки богов нежный стихов аромат.

<1913>

В духе первых христианских гимнов

Восставши ночью, бога восславим мы,
Начнем служенье в славу всевышнего,
Создателя земли и неба,
Звезды водящего в глуби синей.

Былинке малой дав прозябание,

Левиафанов в море лелеет он,
Выводит солнце и уводит,
Хлебом насущным людей питает.

Пославший сына в мир на пропятие,

Святого духа нам обещающий,
Не он ли, сильный, есть достоин
Быть воспеваемым в сладких гимнах?

1912

Индия

В духе лириков VI–VII вв

1

Дождь! тебя благословляю!
Ты смочил ее одежды:
Как, под влажной тканью, четко
Рисовалось тело милой!

Ты была — как обнаженной,

И твои дрожали груди!
Кто ж согрел их поцелуем,
В час, как радуга сверкнула?

2

Уже за горы канул месяц,
Уже восток зарей зарделся,
Уже в саду запели птицы,
А я, Любовь, смотри, все плачу!

3

В белом и трепетном озере груди твоей
Сердце твое — ароматного лотоса цвет!

4

— Я брошен ею, но я не плачу;
Видишь ли: я улыбаюсь.
— Твоя улыбка — рассвет печальный
Над погоревшей деревней.

5