Том 2. Стихотворения 1917-1920

Фон-дер-Гольц в родном Берлине,
Он в Стамбуле – Гольц-паша,
Гетман Гольцев – в Украине.
Что ни день, то антраша.

Сколько красок в этом Фоне:

Все цвета на всякий вкус!
Фон-дер-гетман-Гольц в вагоне
Теребит «казацкий ус»!

«Мейне тапфере козакен –

Едер герое, курц унд гут[12].
Ошень смелий все воякен,
Алле габен дейтшер мут![13]

Онэ орднунг…[14]

бес паряткаШтэт[15] ди руссише… земля,
Ми поим своя лошатка
На московише Кремля!»

Шарлатану наши баре

Помогают во всю мочь.
Фон-дер-Гольц-пашу в бояре
Возвести они не прочь.

Это что! Прохвосты рады

Возвести его в цари:
«Лишь верни нам наши клады
И порядок водвори!»

Ждут «порядка» живоглоты.

Погодите, дайте срок.
С фон-дер-гетманской работы
Вам немалый будет прок:

Коль охоты нет расстаться

Вам с мечтою о царях,
Не пришлось бы (может статься)
С фон-дер-Гольцем вам болтаться
На московских фонарях!!

«Богомольный» буржуй *

(Московская картинка с натуры)

Буржуй одет «под пролетария».
   Безбожный прежде горожанин,
Он у отца у Истукария
   Теперь первейший прихожанин.

На голос звона колокольного

   Он нынче мчит, как угорелый,
И средь народа богомольного
   Он разговор ведет умелый.

Волк, под овечьей скрытый шкурою,

   Глаза молитвенно закатит,
На разговор с иною дурою
   По часу битому он тратит.

Попу, умильно руку чмокая,

   Подносит воду и кропило.
В глазах лукавых – скорбь глубокая
   «Как-кое время наступило!»

В руках – с яичко воробьиное

   Просфорка серая, сухая.
«И вот за это – пять с полтиною!» –
   Буржуй в толпе бубнит, вздыхая.

Толпа к просфоркам жадно тянется.

   Поп всем дает – дает просфорки,
Продаст просфорку и оглянется:
   Бумажек стопочки и горки!

Буржуй на паперти старается,

   Весь разрывается на части:
«За что Расея-мать карается?
   Дождемся ль мы законной власти?»

Всех взбудораживши вопросами,

   Он мчит домой к своей шкатулке
И… всю неделю папиросами
   Торгует в Банном переулке.

Коммунары *