Том 2. Стихотворения 1917-1920

Фон-дер-Гольц в родном Берлине,
Он в Стамбуле – Гольц-паша,
Гетман Гольцев – в Украине.
Что ни день, то антраша.

Сколько красок в этом Фоне:
Все цвета на всякий вкус!
Фон-дер-гетман-Гольц в вагоне
Теребит «казацкий ус»!

«Мейне тапфере козакен –
Едер герое, курц унд гут[12].
Ошень смелий все воякен,
Алле габен дейтшер мут![13]

Онэ орднунг…[14] бес парятка
Штэт[15] ди руссише… земля,
Ми поим своя лошатка
На московише Кремля!»

Шарлатану наши баре
Помогают во всю мочь.
Фон-дер-Гольц-пашу в бояре
Возвести они не прочь.

Это что! Прохвосты рады
Возвести его в цари:
«Лишь верни нам наши клады
И порядок водвори!»

Ждут «порядка» живоглоты.
Погодите, дайте срок.
С фон-дер-гетманской работы
Вам немалый будет прок:

Коль охоты нет расстаться
Вам с мечтою о царях,
Не пришлось бы (может статься)
С фон-дер-Гольцем вам болтаться
На московских фонарях!!

«Богомольный» буржуй *

(Московская картинка с натуры)

Буржуй одет «под пролетария».
Безбожный прежде горожанин,
Он у отца у Истукария
Теперь первейший прихожанин.

На голос звона колокольного
Он нынче мчит, как угорелый,
И средь народа богомольного
Он разговор ведет умелый.

Волк, под овечьей скрытый шкурою,
Глаза молитвенно закатит,
На разговор с иною дурою
По часу битому он тратит.

Попу, умильно руку чмокая,
Подносит воду и кропило.
В глазах лукавых – скорбь глубокая
«Как-кое время наступило!»

В руках – с яичко воробьиное
Просфорка серая, сухая.
«И вот за это – пять с полтиною!» –
Буржуй в толпе бубнит, вздыхая.

Толпа к просфоркам жадно тянется.
Поп всем дает – дает просфорки,
Продаст просфорку и оглянется:
Бумажек стопочки и горки!

Буржуй на паперти старается,
Весь разрывается на части:
«За что Расея-мать карается?
Дождемся ль мы законной власти?»

Всех взбудораживши вопросами,
Он мчит домой к своей шкатулке
И… всю неделю папиросами
Торгует в Банном переулке.

Коммунары *