Том 2. Стихотворения и поэмы 1891-1931

«Двойной лик Януса в единстве Солнцебога…»

Двойной лик Януса в единстве Солнцебога,
Разрыв антиномий в слияньи хмельных сил
В себе он выявил, вознес и утвердил,
Но свет его как яд, и смерть – его дорога.
И с…

<1908>

«О да, мне душно в твоих сетях…»

О да, мне душно в твоих сетях
И тесен круг,
И ты везде на моих путях –
И враг, и друг.
Вкусили корни земной мечты
Единых недр,
Но я не стану таким, как ты, –
Жесток и щедр.
В ковчеге слова я скрыл огонь,
И он горит,
Мне ведом топот ночных погонь,
Крик Эвменид.

<1909>

«Я погружен горящим корнем…»

Я погружен горящим корнем
В живую влагу женских недр:
Так решено в совете горнем –
Из чрева девы встанет кедр.

<1909>

«На пол пала лунная тень от рамы…»

На пол пала лунная тень от рамы,
Горько в теплом воздухе пахнут травы,
Стены низкой комнаты в тусклом свете
Смутны и белы.
Я одежды сбросила, я нагая
Встала с ложа узкого в светлом круге,
В тишине свершаются этой ночью
Лунные тайны.

<1910>

«Ты из камня вызвал мой лик…»

Ты из камня вызвал мой лик,
Ты огонь вдохнул в него Божий.
Мой двойник –
Он мне чужд, иной и похожий.
Вот стоит он – ясен и строг,
И его безликость страшна мне:
Некий бог
В довременном выявлен камне.

<1911>

«Ее зовут Ватрушкой. Нынче ей…»

Ее зовут Ватрушкой. Нынче ей
Исполнилось четыре года ровно.
Она мила, проста и хладнокровна
Среди грызни рыкающих зверей.
У ней два брата – близнецы Андрей
И Алексей, которые любовно
Оберегают от несчастий, словно…

<Лето 1911>

«Живописцу призрачного Крыма…»

Живописцу призрачного Крыма –
Заклинателю лорреновских теней:
Сном твоим душа моя палима
И тоскует горечью твоей.
И в закатном зареве огней,
И клубами жертвенного дыма…

<1911>

«Милая Вайолет, где ты?…»

Милая Вайолет, где ты?
Грустны и пусты холмы.
Песни, что ветром напеты,
Вместе здесь слушали мы.
Каждая рытвина в поле,
Каждый сухой ручеек
Помнят глубоко до боли
Поступь отчетливых ног.
Помнят, как ты убегала
В горы с альпийским мешком,
С каждою птицей болтала
Птичьим ее языком.
Помнят, как осенью поздней
Жгли на горах мы костры.
Дни были четко-остры,
Ночь становилась морозней.

<Август 1912

Коктебель>

«Так странно свободно и просто…»

Так странно свободно и просто
Мне выявлен смысл бытия,
И скрытое в семени «я»,
И тайна цветенья и роста.
В растеньи и в камне – везде,
В воде, в облаках над горами,
И в звере, и в синей звезде
Я слышу поющее пламя.

<Август 1912

Коктебель>

«И нет в мирах страшнее доли…»