Читаем Том 2. Стихотворения и поэмы 1927-1930 полностью

Том 2. Стихотворения и поэмы 1927-1930

Слушайте, взрослые,знайте, дети,эта балладазвенит сама:жил на этомна белом свете –желтый Томас,желтый Фома.Желт,как яичница,как подсолнух, –цвет этотв памяти,друг, отметь.Даже в глазах его,желто-бессонных,тускло светиласьжелтая медь.Желтой прославленсвоей окраской, –о, не забудьте о ней,молю, –он от кровноймассы горняцкойлиппул к золотуи королю.И – оттого ли,что золото пачкаетне только,как уголь,поверхность тел,в годы великойанглийской стачкиТомас весь до сердцапрожелтел.Стал его шагползучей и мельче:от приседанияпятки болят, –а у рабочих –приливом желчи –видом егоомрачался взгляд.Шкодливый язык,трусливые речи,двуличный советв страде боевой, –а у рабочихглаза, как свечи,горят,желтеютпри виде его.Слушайте, взрослые,знайте, дети,этой балладыкрепки слова:черенна этомна белом светеугольной шахтытемный провал.Томас прежденад ним работал,песни пели горя не знал,пока от рабочегожаркого потаегоне высушила желтизна.А чтобы сновастал он смуглым,над нимуглекопыокрестных местжирнымнортумберлендскимуглемпоставиличеткийчерный крест.И плачут,во сне просыпаясь,дети,когда зажелтеетночная тьма,и их виденьетускло осветитжелтый Томас,желтый Фома!

1928

<p>Так получается</p>На Василии Кесарийском –орлы с коронами.Первый дом –украшает славянская вязь…Долго ль быть нам ещестариной покоренными,тупиками сознанийв былое кривясь?Я хожуи на мелочи этидосадую,я дивлюсьна расщепы орлиных голов, –неужели жеи в годовщину десятуюне стряхнет ихс карнизов и с куполов?!Впрочем –это остатки забытого прошлого,неопасные,как прошлогодний снег;ледяное,в осколки разбитое крошево,с тротуаровсметаемое по весне.Нет!Опять на менянаплывают разъяреннои кольцо,и печать,и бумага,и роспись;родовитая рожатупого бояринав стародавних зазубринахдедовской оспы.А за ним,за печатью,кольцом,за кулисами, –добр и ласковкабальный хозяин покамест,приказными ярыгамида стрекулистамивыгнусавливаетсяелейный акафист.И идут крестным ходом,с хоругвями рдяными,замираяот многоочитого счастья,в храм искусствомываться его иорданямии пречистому делу егопричащаться.А глухому –утрут скупую слезу его, –ведь из песни словане выкинешь:жалко!И, со дна поднимаясь,в Орехово-Зуевеоб уехавшем князетоскует «Русалка».Я с годами теперьвразумленнейи тише стал…Я сюжета ищупопрочнейда пошире.Разве ж это не блажь,не прямое мальчишество:пред плакатомпрохожих сбирать,дебоширя?!Я мотнул головой.Что здесь явь?Что из стари?Так мечтой увлекаться!..Ведь это же – пытка!Разметайтенам путь бородою,бояре, –это снова и снова –простая агитка!

1927

<p>Боевая тревога</p>

Перейти на страницу: