Том 2. Сцены и комедии 1843-1852

Г-жа Либанова. Ну, так давайте… мы в гостиную пойдем… Там уж и стол готов… Monsieur Мухин! donnez-moi votre bras…[29](Встает.) А вы, Горский, придумайте нам что-нибудь для нынешнего дня… слышите? Вера вам поможет… (Идет в гостиную.)

Чуханов(подходя к Варваре Ивановне). Позвольте ж и мне предложить вам мои услуги…

Варвара Ивановна(с досадой сует ему руку). Ну, уж вы…

(Обе четы тихонько уходят в гостиную. В дверях Анна Васильевна оборачивается и говорит m-lle Bienaimé: «Ne fermez pas la porte…»[30] M-lle Bienaimé возвращается с улыбкой, садится на первом плане налево и с озабоченным видом берется за канву. Вера, которая некоторое время стояла в нерешительности — оставаться ли ей или идти за матерью, вдруг идет к фортепьяно, садится и начинает играть. Горский тихонько подходит к ней.)

Горский(после небольшого молчания). Что это вы такое играете, Вера Николаевна?

Вера(не глядя на него). Сонату Клементи^*.

Горский. Боже мой! какая старина!

Вера. Да, это престарая и прескучная вещь.

Горский. Зачем же вы ее выбрали? И что за фантазия сесть вдруг за фортепьяно! Разве вы забыли, что вы мне обещали пойти со мною в сад?

Вера. Я именно затем и села за фортепьяно, чтоб не идти гулять с вами.

Горский. За что вдруг такая немилость! Что за каприз?

M-llе Bienaimé. Ce n’est pas joli ce que vous jouez là, Vera.[31]

Вера(громко). Je crois bien…[32](К Горскому, продолжая играть.) Послушайте, Горский, я не умею и не люблю кокетничать и капризничать. Я для этого слишком горда. Вы сами знаете, что я теперь не капризничаю… Но я сердита на вас.

Горский. За что?

Вера. Я оскорблена вами.

Горский. Я вас оскорбил?

Вера(продолжая разбирать сонату). Вы бы по крайней мере выбрали доверенного получше. Не успела я войти в столовую, как уж этот monsieur… monsieur… как бишь его?.. monsieur Мухин заметил мне, что моя роза, вероятно, дошла, наконец, до своего назначения… Потом, видя, что я не отвечаю на его любезности, он вдруг пустился вас хвалить, да так неловко… Отчего это друзья всегда так неловко хвалят?.. И вообще так таинственно себя держал, так скромно помалчивал, с таким уважением и сожаленьем на меня посматривал… Я его терпеть не могу.

Горский. Что же вы из этого заключаете?

Вера. Я заключаю, что monsieur Мухин… а l’honneur de recevoir vos confidences[33]. (Сильно стучит по клавишам.)

Горский. Почему вы думаете?.. И что мог я ему сказать…

Вера. Я не знаю, что вы сказать ему могли… Что вы за мной волочитесь, что вы смеетесь надо мной, что вы собираетесь вскружить мне голову, что я вас очень забавляю. (М-lle Bienaimé сухо кашляет.) Qu’est ce que vous avez, bonne amie? Pourquoi toussez vous?[34]

M-lle Bienaimé. Rien, rien… je ne sais pas… cette sonate doit être bien difficile.[35]

Вера(вполголоса). Как она мне надоедает… (К Горскому.) Что ж вы молчите?

Горский. Я? отчего я молчу? я самого себя спрашиваю: виноват ли я перед вами? Точно, каюсь: виноват. Язык мой — враг мой. Но послушайте, Вера Николаевна… Помните, я вам вчера читал Лермонтова, помните, где он говорит о том сердце, в котором так безумно с враждой боролась любовь…^*(Вера тихо поднимает глаза.) Ну, ну, вот я и не могу продолжать, когда вы на меня так смотрите…

Вера(пожимает плечами). Полноте…

Горский. Послушайте… Сознаюсь вам откровенно: мне не хочется, мне страшно поддаться тому невольному очарованию, которого я, наконец, не могу же не признать… Я всячески стараюсь от него отделаться, словами, нмешками, рассказами… Я болтаю, как старая девка, как ребенок…

Вера. Зачем же это? Отчего нам не остаться хорошими друзьями?.. Разве отношения между нами не могут быть просты и естественны?

Горский. Просты и естественны… Легко сказать… (Решительно.) Ну да, я виноват перед вами и прошу у вас прощения: я хитрил и хитрю… но я могу вас уверить, Вера Николаевна, что какие бы ни были мои предположения и решения в вашем отсутствии, с первых ваших слов все эти намерения разлетаются, как дым, и, я чувствую… вы будете смеяться… я чувствую, что я нахожусь в вашей власти…

Вера(понемногу переставая играть). Вы мне говорили то же самое вчера вечером…