Читаем Том 24. Письма 1895-1897 полностью

12 ноября 1895 г. Мелихово.


Господин А. Седой!

1) Твоей книжки я не получал *. Должно быть, на почте ее бросили в нужник.

2) Письмо твое в «Нов<ом> вр<емени>» читал *. Во-первых, ты А. Седой, а то просто Седой, во-вторых, каждый может подписываться как ему угодно, в-третьих, Седой может ответить тебе, что он уже 20 лет подписывается Седым, в-четвертых, журнала никто не получает и просуществует он недолго, в-пятых, Седой — не Мамин, ибо Мамин слишком простодушен и ленив, чтобы разводить канитель насчет спорта. Вообще всякие антикритики, обидчивые письма и напоминания о литературных приличиях надо предоставить Кугелю. Что же касается Шубинского, то он зла тебе не причинил *, ибо: всякого рода компиляции и исторического характера статьи следует подписывать своей настоящей фамилией, а А. Седого оставить только для беллетристики. Таково мое мнение. А Лейкин тебя вычеркнул *, вероятно, за то, что ты не поздравил его с серебр<яной> медалью, которую он получил на выставке за уток. Сей хромой и косой человек любит напускать на себя большую важность. Если к обедам беллетристов не относиться скептически *и не требовать от них многого, то они не скучны; что делать, надо терпеть и Лейкина, и Сыромятникова с его калужским шиком…

В шутке Ясинского нет ничего обидного, ибо на то ты и литератор, чтобы о тебе писали так или иначе. Интересно, что как только о тебе стали поговаривать там и сям, ты уж и стал нервничать. Genus irritabile vatum! [8]— сказал Гораций.

3) Участь твоей умопомешанной повести еще не решена *

; Гольцев ссылается на Лаврова, а сей на оного. Если ее возвратят, то я привезу с собой.

4) Старик *мне пишет часто.

5) Я приеду в Питер в конце сего месяца *, остановлюсь где-нибудь на Невском, обедать буду если не у Суворина, то у тебя, а также в трактирах. Надеюсь, что обеды у тебя будут приличные, иначе же я перестану к тебе ходить и вычеркну тебя, как Лейкин, 22-го ноября из заметки *, которую, вероятно, мне придется писать для «Нов<ого> вр<емени>».

6) Передай Чермному, что его рассказ «Наяда» в «Сев<ерном> вестнике» *— превосходная вещь. Это лучший его рассказ. Вещь прямо блестящая.

7) Миша получил перевод в Ярославль *. Иван представлен к медали на шее, чего и тебе желаю. Маша собирается на медицинские курсы *.

8) Селитра отдана в экономию гр. Орлова-Давыдова.

Кланяйся Наталии Александровне и всей своей благочестивой фамилии.

Твой благодетель

А. Чехов. воскресенье.

Высылать книги и брошюры медицинского содержания продолжай; но только не присылай оттисков из газет и журналов, ибо последние у нас есть.

Гарину-Виндингу Д. В., 14 ноября 1895 *

1612. Д. В. ГАРИНУ-ВИНДИНГУ

14 ноября 1895 г. Мелихово.


14 ноябрь.

Многоуважаемый Дмитрий Викторович! Ваше письмо, как не вполне оплаченное, пошло в Серпухов; оттуда мне прислали повестку, которая долго провалялась у меня на столе. Затем дана была сотскому доверенность, сотский прошел 25 верст, потом 25 верст обратно, и сегодня, наконец, я имел удовольствие прочесть Ваше письмо, через 21 день по его отправлении!

Рассказ я привезу или пришлю к декабрю *. Это наверное.

Я уже почти кончил пьесу. Осталось работы еще дня на два. Комедия в 4 действиях. Называется она так: «Чайка».

Желаю Вам всего хорошего.

Ваш А. Чехов.

Это письмо повезет в Москву сестра; Вы получите его в среду.

Леонтьеву (Щеглову) И. Л., 14 ноября 1895 *

1613. И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ) 14 ноября 1895 г. Мелихово.

Милый Жан, по прибытии в Москву я тотчас же извещу Вас *, а Вы назначите вечер, когда нам свидеться. Можете себе представить, пишу пьесу! Уже оканчиваю *. Комедия в 4 действиях. Буду пытаться поставить *ее на сцене моск<овского> Малого театра, а там что бог даст!

Крепко Вас обнимаю.

Ваш А. Чехов. Вторник.

На обороте:

Москва. Кокоревское Подворье. Бульварный корпус, № 217.

Его высокоблагородию Ивану Леонтьевичу Леонтьеву.

Жиркевичу А. В., 18 ноября 1895 *

1614. А. В. ЖИРКЕВИЧУ

18 ноября 1895 г. Мелихово.


18 ноябрь.

Многоуважаемый Александр Владимирович! Ваш рассказ *, напечатанный в «Вестнике Европы» («Против убеждения…»), я как-то послал редакторам «Посредника» в расчете, что гуманная идея рассказа придется им по вкусу, вопреки Вашим критикам, о которых Вы мне писали *. Я не ошибся. На днях *один из редакторов «Посредника», Ив. Ив. Горбунов, сообщил мне, что они были бы весьма не прочь издать Ваш рассказ, который им очень понравился. Он поручил мне попросить у Вас согласия и кстати спросить, не разрешите ли Вы дать рассказу другое название и кое-где посократить текст. По его мнению, сокращения эти не достигнут и ста строк… Вам, конечно, пришлют корректуру и без Вашего позволения не тронут ни одной строчки.

Ответ благоволите прислать по адресу: Москва, редакция «Русской мысли», для передачи мне.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука