Том 24

Таким образом совершилось возвращение к промышленным капиталистам тех 100 ф. ст. деньгами, которые они уплатили праздным капиталистам. Является ли это возвращение денег, как фантазирует Дестют, средством обогащения промышленных капиталистов? До сделки у них была сумма стоимости в 200 ф. ст., из них 100 ф. ст. в форме денег и 100 ф. ст. в форме предметов потребления. После сделки они располагают лишь половиной первоначальной суммы стоимости. У них опять имеются эти 100 ф. ст. в форме денег, но они потеряли 100 ф. ст. в форме предметов потребления, которые перешли в руки праздных капиталистов. Следовательно, они сделались не богаче на 100 ф. ст., а беднее на 100 ф. ст. Если бы они вместо такого окольного пути, — сначала уплатив 100 ф. ст. деньгами, а потом снова получив эти 100 ф. ст. деньгами в качестве платы за предметы потребления на 100 ф. ст., — если бы они непосредственно уплатили ренту, процент и т. д. в натуральной форме своего продукта, то к ним не возвратилось бы из обращения никаких 100 ф. ст. деньгами, потому что они не бросили бы в обращение никаких 100 ф. ст. деньгами. При уплате натурой дело представлялось бы просто так, что они из прибавочного продукта стоимостью в 200 ф. ст. одну половину удержали бы для себя, а другую половину отдали бы без эквивалента праздным капиталистам. Даже и Дестют не почувствовал бы искушения объявить это средством обогащения.

Конечно, земля и капитал, которые промышленные капиталисты арендовали или взяли взаймы у праздных капиталистов и за которые они должны уплатить последним часть прибавочной стоимости в форме земельной ренты, процента и т. д., были прибыльны для них, потому что это — одно из условий производства как продукта вообще, так и той части продукта, которая составляет прибавочный продукт или в которой представлена прибавочная стоимость. Эта прибыль вытекает из использования арендованной земли и взятого взаймы капитала, а не из цены, которую платят за их использование. Напротив, эта цена составляет вычет из прибыли. Иначе пришлось бы утверждать, что промышленные капиталисты стали бы не богаче, а беднее, если бы они могли удержать для самих себя и вторую половину прибавочной стоимости, не отдавая ее никому. Но такая путаница получается тогда, когда явления обращения, например обратный приток денег, сваливают в одну кучу с распределением продукта, которое лишь опосредствуется подобными явлениями обращения. И, однако, тот же Дестют столь хитроумен, что замечает:

«Откуда поступают доходы этих праздных людей? Не из ренты ли, которую из своей прибыли уплачивают им те люди, которые пускают в дело капиталы первых, т. е. люди, оплачивающие из фонда первых труд, производящий больше, чем он стоит, — словом, промышленники? Поэтому, чтобы найти источник всякого богатства, всегда приходится возвращаться к промышленникам. В действительности именно они кормят рабочих, занятых у первых» (там же, стр. 246).

Итак, уплата ренты и т. д. теперь представляет собой вычет из прибыли промышленников. Раньше она была для них средством обогащения.

Но для нашего Дестюта все же осталось еще одно утешение. Эти бравые промышленники обходятся с праздными капиталистами так же, как друг с другом и с рабочими. Они продают им все товары, например, на 20 % дороже. При этом возможны два случая. Кроме тех 100 ф. ст., которые праздные ежегодно получают от промышленников, первые либо имеют еще другие денежные средства, либо не имеют таковых. В первом случае промышленники продают им свои товары стоимостью в 100 ф. ст., скажем, по цене в 120 ф. ст. Следовательно, при продаже товаров к промышленникам возвращаются не только те 100 ф. ст., которые уплачены ими праздным, но, кроме того, поступают еще 20 ф. ст., составляющие для них действительно новую стоимость, Какой же вид примет теперь счет? Промышленники даром отдали товары на 100 ф. ст., так как те 100 ф. ст. деньгами, которыми им отчасти заплатили, были их собственные деньги. Итак, их собственный товар оплачен им их собственными деньгами. Значит, 100 ф. ст. — это убыток. Но, кроме того, они получили 20 ф. ст. за счет превышения цены над стоимостью. Значит, 20 ф. ст. — это прибыль; при вычете этой прибыли из 100 ф. ст. убытка в итоге будет 80 ф. ст. убытка, значит, всегда будет минус, а не плюс. Надувательство праздных уменьшило убыток промышленников, но от этого убыль их богатства не превратилась для них в средство обогащения. Однако такой метод не может применяться в течение длительного времени, так как праздные не могут из года в год платить 120 ф. ст. деньгами, если они ежегодно получают только 100 ф. ст. деньгами.