Том 26, ч.2

«Остается, однако, еще рассмотреть», — так начинает Рикардо главу 2-ю («О ренте»), — «вызывает ли обращение земли в собственность и возникновение вследствие этого ренты какое-либо изменение в относительной стоимости товаров, независимо от необходимого для их производства количества труда» («Principles of Political Economy», 3rd edition, London, 1821, стр. 53) [Русский перевод, том I, стр. 65].

Чтобы выполнить это исследование, Рикардо не только вводит en passant^{46} соотношение между «рыночной ценой» и «действительной ценой» (денежным выражением стоимости), но и предполагает, как нечто данное, все капиталистическое производство и всю свою концепцию соотношения между заработной платой и прибылью. Поэтому и получилось, что то, о чем говорится в главе 4-й («О естественной и рыночной цене»), в главе 5-й («О заработной плате») и в главе 6-й («О прибыли»), не только уже предположено, но и подробно развито в первых двух главах («О стоимости» и «О ренте»), а также в главе 3-й, представляющей собой приложение к главе 2-й. В следующих трех главах, поскольку они вообще дают что-нибудь теоретически новое, лишь там и сям восполняются пробелы, вводятся дополнительно более точные определения, которые большей частью должны были бы по праву найти себе место уже в 1 и 2-й главах.

Таким образом, все произведение Рикардо содержится в его первых двух главах. В них развитые буржуазные производственные отношения, а стало быть также и развитые категории политической экономии, поставлены на очную ставку с их принципом, с определением стоимости, и подвергнуты допросу на предмет выяснения того, в какой мере они непосредственно соответствуют этому принципу, или для выяснения того, как обстоит дело с теми кажущимися отклонениями, которые они вносят в стоимостное отношение товаров. Эти дне главы книги Рикардо содержат всю его критику предшествующей политической экономии, решительный разрыв с присущим А. Смиту и пронизывающим все его произведение противоречием между эзотерическим и экзотерическим способом рассмотрения и благодаря этой критике дают вместе с тем некоторые совершенно новые и поразительные результаты. Отсюда то высокое теоретическое наслаждение, которое доставляют эти две первые главы. так как они кратко и сжато дают критику старых представлений, растекавшихся вширь и заводивших в тупики, и изображают всю буржуазную экономическую систему как подчиненную одному основному закону, выделяя и концентрируя самое существенное в разрозненных и многообразных явлениях. Но то теоретическое удовлетворение, которое доставляют эти две первые главы благодаря их оригинальности, единству основного воззрения, простоте, концентрированности, глубине, новизне и многообъемлющей сжатости изложения, неизбежно исчезает при дальнейшем чтении книги. Местами и здесь нас пленяет оригинальность отдельных рассуждений. Но в целом изложение вызывает утомление и скуку. Дальнейший ход изложения уже не является дальнейшим развитием мысли. Там, где изложение не заключается в монотонном формальном применении одних и тех же принципов к разнородному, по внешним признакам притянутому материалу или в полемическом отстаивании этих принципов, оно только содержит либо повторения, либо дополнения; в лучшем случае в последних частях книги там и сям делается тот или иной поразительный вывод.

В нашей критике Рикардо мы должны различать то, чего сам он не различал. [Во-первых,] его теорию прибавочной стоимости, — эта теория, конечно, имеется у Рикардо, хотя он и не фиксирует прибавочную стоимость в ее отличии от ее особых форм: прибыли, ренты, процента. Во-вторых, его теорию прибыли. Мы начнем с анализа рикардовской трактовки прибыли, хотя место ему не в этом отделе, а в историческом приложении к отделу III[68].

[3) Путаница у Рикардо в вопросе об абсолютной и относительной стоимости. Непонимание им формы стоимости]

Предварительно еще несколько замечаний о том, как Рикардо беспорядочно смешивает друг с другом [различные] определения «стоимости». На этом основывается полемика Бейли против Рикардо. Но это важно и для нас.

Сначала Рикардо называет стоимость «меновой стоимостью» и вместе с А. Смитом определяет ее как «способность покупать другие блага» («Principles», стр. 1) [Русский перевод, том I, стр. 33]. Это — меновая стоимость в том виде, в каком она прежде всего выступает в явлении. Но затем он переходит к действительному определению стоимости:

«Относительная стоимость товаров, существующая в настоящем или же прошедшая, определяется тем сравнительным количеством товаров, которое производится трудом» (там же, стр. 9) [Русский перевод, том I, стр. 38].