Том 27. Обнаженная и мертвая

Я автоматически нажал на тормоза, однако самолет, покачивая крыльями, был уже так низко, что его шасси закрыли мне видимость. К счастью, сбоку находился выглядевший не очень привлекательно, но широкий и не глубокий кювет. Я обрадовался ему ввиду перспективы неизбежной гибели и, резко повернув руль, скатился в него, так и не отнимая ноги от педали тормоза.

В самый последний момент, когда колеса шасси чуть не коснулись ветрового стекла машины, самолет взмыл вверх. Мой «остин» больно ткнулся носом в канаву. А к тому моменту, когда я выбрался наружу посмотреть, есть ли у него какие-нибудь повреждения, он уже парил в синей выси. Но если кто-нибудь когда-нибудь и молил о разящем ударе молнии, то это был я, Эл Уилер, стоящий рядом со своим униженным автомобилем, задрав голову в небо!

Минут десять пришлось потратить на то, чтобы выкатить машину назад на дорогу, еще около пятнадцати минут у меня ушло на поиски почтового ящика, на котором огромными белыми буквами было намалевано «Крэмер», и все-таки, проехав с четверть мили по избитой проселочной дороге, ведущей к дому, а затем свернув на еще более ухабистую, я добрался-таки, подскакивая и чертыхаясь, до взлетной полосы.

В конце ее небольшая группа людей наблюдала за снижающимся самолетом. Я поставил машину в стороне под деревом, раскинувшим густую крону, на тот случай, если этот псих вдруг решит ее добить, — тогда ему придется прорываться сквозь сплетение ветвей и листьев, обдирая себе бока, — и, закипая, как пробуждающийся вулкан, двинулся к этой кучке зрителей. Когда недавно окружной шериф попросил меня заняться расследованием жалоб на фокусы летчиков-любителей, я почувствовал себя страшно униженным: с какой это радости мне, лейтенанту отдела убийств, заниматься такой ерундой?! Но теперь после этого изматывающего нервы опыта на дороге был полон решимости ревностно разобраться с летающим хулиганом.

— Кто здесь Крэмер? — крикнул я, стараясь перекричать шум мотора приближающегося аэроплана.

Высокий парень атлетического сложения с первыми признаками полноты обернулся на мой голос не без гримасы раздражения на красивом лице.

— Я занят, — коротко бросил он, — подождите!

— Я лейтенант Уилер из конторы окружного шерифа, — сухо сообщил я, — мое дело не терпит отлагательства.

— Полиция? — недоверчиво усмехнулся он. — А в чем дело? Штраф за парковку?

— Для начала не могли бы вы назвать мне имя маньяка, который управляет этим самолетом? — холодно осведомился я.

— Это еще зачем?

— А затем, что я — полицейский и задал вам этот вопрос. Затем, чтобы записать фамилию человека, представляющего угрозу общественной безопасности, забрать у него лицензию и устроить его на два месяца в окружную тюрьму, — выпалил я на одном дыхании. — Если желаете, можете составить ему компанию, раз уж вы такой крутой.

Тем временем самолет уже катился к нам по полосе, и вся компания внезапно проявила огромный интерес к нашему разговору с Крэмером. Помимо него, здесь присутствовали еще двое мужчин и две женщины, с первого же, хотя и мимолетного, взгляда поразившие меня своей красотой.

Видимо, мои угрозы несколько охладили пыл Крэмера.

— Пилот самолета — Стью Макгрегор, — сменив тон, любезно сообщил он. — Один из лучших пилотов, каких я здесь знаю. А почему вы назвали его маньяком?

Коротко, но не скрывая своего неудовольствия, я рассказал ему, как низко летящий самолет вынудил меня съехать в кювет. Когда я замолчал, широкая улыбка осветила лицо Крэмера.

— Черт! — возбужденно воскликнул он. — Вы же не станете так серьезно воспринимать это происшествие?! Старина Стью просто пошутил.

— Конечно! Где же ваше чувство юмора? — прогудел рядом низкий бас, совершенно неожиданный для его владельца — слегка подвыпившего худого малорослого парня с морщинистым, как у макаки, лицом и с большой залысиной. — В чем дело, лейтенант? Вы что, не понимаете шуток?

Вопросительно глянув на Крэмера, я небрежно ткнул большим пальцем в сторону этого недоростка:

— Это еще кто?

— Сэм Форд, — смущенно ответил он. — У нас здесь что-то вроде встречи летчиков-однополчан, мы вместе летали в Корее…

— А до этого в Европе, — перебил его Форд. — В то время как лейтенант занимался проверкой талонов на бензин!

— Успокойся, Сэм, — серьезно произнес Крэмер. — Этот парень — коп, и ты только осложняешь дело.

— Вовсе нет, если он, конечно, не хочет добавить к остальным своим наградам «Пурпурное сердце»[1], — рявкнул я. — А если ваш Макгрегор так же налакался, как этот карлик-герой, то его ждут крупные неприятности!