Том 28. Исчезнувший мертвец. Блондинка. Труп. Прекрасная, бессердечная

Когда он сделал шаг по направлению ко мне, я, напрягшись, сделал последнюю попытку сбросить с себя Камиллу. Не тут-то было! Это была настоящая женщина — ни один мускул ее не дрогнул!

Руди внезапно остановился посреди комнаты. Музыка на заднем плане внезапно изменилась. Грозные нотки исчезли, ритм замедлился. В мелодии появилась гармония созерцания. Выражение скуки появилось на лице героя, улыбка стала циничной, понимающей. Правой рукой он бережно поправил шарф.

— Черт побери! — сказал он громким голосом. — Будем вести себя как взрослые цивилизованные люди. Верная женщина или неверная — роли не играет, важно, что она создана на утеху мужчине.

Он медленно подошел к стенному шкафчику. Синкопические всплески пианино уступили место соло на скрипке.

— Я, пожалуй, выпью, — важно сказал Руди.

Камилла осторожно приоткрыла один глаз и взглянула на меня с расстояния в четыре дюйма.

— Что случилось? — прошептала она. — Кого-нибудь убили? Где я? У меня все цело?

— Дорогая, мы оба погибнем, если ты не слезешь, — прохрипел я. — Ты что, решила устроить чемпионат по вольной борьбе? Если так, считай, что я уже сдался.

Она осторожно соскользнула с кушетки, вернее с меня, на пол. Как раз в это время Руди повернулся к нам лицом с рюмкой в руке, и Камилла так и замерла в этой позе: нос почти касался пола, в который она упиралась руками, а зад возвышался где-то на уровне кушетки.

— Дорогая, — сказал Руди голосом, вибрировавшим на уровне «си» верхней октавы. — Ты очаровательна, как всегда.

Я попытался встать, осторожно перенеся ноги через спину Камиллы, опустил их на пол, а затем поднялся одним рывком. Я чуть было не упал, но удержался на ногах и с удовольствием посмотрел на Камиллу, наконец-то находившуюся не на мне.

Руди окинул меня долгим задумчивым взглядом, и уголки его губ угрюмо спустились вниз.

— Уилер! — сказал он. — Негодяй! Я…

К тому времени я уже окончательно пришел в себя.

— Руди! — заорал я на него, — Заткнитесь! Ну-ка, быстро налейте мне выпить, пока я не выбил вам зубы!

Его глаза внезапно расширились, и музыка резко оборвалась.

— Хорошо! — сказал он нервно. — Только не кричите так громко. Вам с водой или с содовой?

Я сказал ему и, повернувшись, уставился на Камиллу, которая не сдвинулась с места ни на дюйм.

— Ну-ка, — сказал я, — перестань вести себя как близорукий пудель! Иди накинь хоть что-нибудь!

Я слегка поддал ей, и она вскочила, подозрительно взвизгнув.

— Послушайте, старина, — сказал Руди нервно, — я уверен, что мы сможем договориться без всякого насилия. В конце концов, я не хочу, чтобы мне испортили лицо!

Камилла исчезла в спальне, запрев за собой дверь, а я закурил сигарету и забрал из дрожащей руки Руди свой бокал..

— Нет ничего лучше спокойной жизни, а? — слабо улыбнулся он.

— В особенности когда можно отдохнуть от семейных неприятностей, — согласился я. — Как поживает ваша жена?

Он вздрогнул:

— Уилер, вы ведь не скажете ей?

— Почему вы так боитесь, что она узнает о ваших маленьких ночных прогулках?

— Вы не знаете Джуди, — сказал он с горечью. — Иначе бы вы не спрашивали. Стоит мне на кого-нибудь взглянуть, и разговоров не оберешься.

— Мне всегда почему-то казалось, что киноартисты смотрят на эти вещи просто, — сказал я. — Или это предрассудок?

— Если бы Джуди была такой! — сказал он пылко. — Она самая преданная жена из всех, кого я знаю. Попробуйте залезть к ней под юбку, лейтенант! Если у вас получится, я готов заплатить вам два процента с прибыли от своего будущего фильма!

— Это интересное предложение, мистер Равель, — сказал я. — Надо будет обговорить его с моим антрепренером.

— Так и сделайте! — посоветовал он искренне. — Видите ли, лейтенант, до женитьбы у меня была довольно дурная репутация. — На его лице появилась ироническая улыбка. — Но я исправился. По крайней мере, Джуди так считает, и мне не хотелось бы ее разочаровывать, старина. Если только она узнает… — При одном упоминании об этом его улыбка перестала быть иронической.

— Жена вам, наверное, очень доверяет? — спросил я.

— А как же иначе, — сказал он бодрым голосом. — Она меня безумно любит. — Он взглянул в сторону спальни. — Я думаю, что мне не стоит дожидаться Камиллу, — сказал он. — Передайте ей, что я позвоню, ладно?

— Ладно, — кивнул я.

— На сегодня мне хватит! — Он закрыл глаза, мысленно переживая случившееся. — Пойду, пока еще что-нибудь не произошло.

Я бросил взгляд в сторону двери и увидел, что она все-таки была не закрыта. Она была почти закрыта и, пока я смотрел на нее, открывалась все шире и шире.

На секунду я ощутил себя Элом Крестьянином — битником, который всю жизнь ждал, когда произойдет нечто из ряда вон выходящее, а когда наконец это произошло, то из-за неожиданности растерялся и не знает, что ему делать.

В щель просунулось дуло пистолета, а затем рука, этот пистолет державшая. Руди все еще сидел в кресле с закрытыми глазами, не подозревая, что вечер для него еще и не начинался по-настоящему. Объяснять ему что-то не было времени — дуло пистолета было направлено ему прямо в спину.