Том 28. Письма 1901-1902

Свое настроение Сулержицкий так охарактеризовал в письме к Книппер от 28 января 1902 г.: «Мы же все здесь такие же узники, как и он <Чехов>. Что мы ему можем дать, при всем нашем самом искреннем желании? Наши клетки только шире, потому что можем выходить. А что мы видим такое, о чем могли бы ему рассказать? Толчется бестолково между глупыми камнями холодное море, торчат нелепые безжизненные кипарисы, темное, тяжелое небо точно набухло и вот-вот расплачется, а унылый ветер он слышит из дому так же хорошо, как и мы. Жутко, холодно, неуютно. А главное пусто. Когда собираемся вместе, то смотрим друг на друга безнадежно — все, что можно было выжать нового друг из друга, уже давно выжато…» ( Сулержицкий, стр. 402).

3640. В. С. КРИВЕНКО

25 января 1902 г.

Печатается по автографу ( ИРЛИ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XIX, стр. 231.

Я получил Вашу книгу «На окраинах»… — В. С. Кривенко. На окраинах. СПб., изд. А. С. Суворина, 1902. Дарственная надпись: «Антону Павловичу Чехову от автора почитателя. 1902». Внизу добавлено: «Первейшему гражданину города Ялты» ( Чехов и его среда, стр. 351).

…живу не в Ялте, а в Ялтинском уезде. — См. примечания к письму 3621 ^*.

3641. М. П. ЧЕХОВОЙ

25 января 1902 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ). Впервые опубликовано: с пропусками — Письма, т. VI, стр. 195–196; полностью — ПССП, т. XIX, стр. 231–232.

Открытка. Год устанавливается по почтовым штемпелям: Ялта. 26 I. 1902; Москва. 30 I. 1902.

Ответ на письмо М. П. Чеховой от 20 января 1902 г. ( Письма М. Чеховой, стр. 195–196).

Реве-Хаве— Е. И. Коновицер.

Мамашева— согласно разъяснению М. П. Чеховой, знакомая ее подруги Е. И. Коновицер, лечившаяся в Ялте ( Письма М. Чеховой, стр. 199).

Скажи Вишневскому, что 50 руб. я получил… — Пожертвования в пользу Ялтинского благотворительного общества. 19 января 1902 г. Вишневский писал Чехову на отрезном купоне денежного перевода: «Посылаю Вам еще 50 руб<лей> и книжку с корешками» ( ГБЛ).

Здесь д-р Щуровский. — См. примечания к письму 3639 ^*.

3642. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

27 января 1902 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 193–194.

Год устанавливается по письмам О. Л. Книппер от 20 и 21 января 1902 г. ( Переписка с Книппер, т. 2, стр. 259–264), на которые Чехов отвечает, и по его телеграмме к Книппер от 21 января 1902 г.

…я телеграфировал тебе не «злая собака», а «милая собака»… — См. примечания к письму 3635 ^*.

Т<олстой> очень плох… — Начиная с 21 января состояние Л. Н. Толстого было очень тяжелым. У него росла температура, он бредил, плохо работало сердце. У его постели круглосуточно дежурили врачи (см. примечания к письму 3639 ^*).

3643. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

28 января 1902 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 194.

Год устанавливается по письму О. Л. Книппер от 23 января 1902 г. ( Переписка с Книппер, т. 2, стр. 266–269), на которое Чехов отвечает.

Привези с собой «Детей Ванюшина»… — Пьеса драматурга С. А. Найденова «Дети Ванюшина» (1901) пользовалась в это время шумным успехом. В сезоне 1901–1902 гг. была поставлена на сцене двух театров: в Москве в театре Корша и в Петербурге в театре Суворина (Театре литературно-художественного общества). См. письмо 3595 и примечания к нему ^*. Найденов впоследствии вспоминал: «Ко дню первого представления „Трех сестер“ в Художественном театре у меня уже было написано три пьесы, одной из которых — „Дети Ванюшина“ — суждено было сделаться соломинкой моего спасения. Пьеса имела редкий успех, сразу ввела меня в круг известных писателей того времени. <…> Она же дала мне возможность видеть Антона Павловича через 4 месяца после того, как я увидел его в первый раз издали, увидеть вблизи, в феврале 1902 г. в Ялте. Он отпер сам мне дверь. „Входите, входите. Я жду вас, ходил по балкону и поджидал“. <…> К февралю я изнервничался настолько, что не мог больше оставаться в Москве. Решил ехать на юг. <…>

— Поезжайте в Ялту, — сказал мне как-то раз Федор Адамович Корш в своем директорском кабинете, во время спектакля моей пьесы. — Отдохните. Там живет Чехов — душа человек. Кстати, я ему пишу, хочу ставить его „Свадьбу“ и прошу разрешения.

Искра запала в голову: в Ялту, к Чехову. Вот человек чуткий, талантливый, которому можно рассказать все, что переживается мною. И он поймет, скажет, как работать дальше. Он. Он один….» (С. Найденов. Чехов в моих воспоминаниях. — «Театральная жизнь», 1959, № 19, стр. 25).