Читаем Том 3 полностью

Зина. Мне тоже пришла в голову поразительная мысль. Мне казалось, что ты меня подымешь… дашь стойкость, силу, великолепное какое-то достоинство. Кто-то из двоих непременно должен обогащать другого, говоря попросту — воспитывать. Иначе зачем же жить вместе. В этом огромный смысл совместной жизни. Но так у нас случилось, что ни ты меня, ни я тебя ни в чем не возвысили. И спать пора, мой милый. Ты оставайся на тахте и не поджигай себя. Я попытаюсь дочитать Ремарка. Послушай, ты прятал бы куда-нибудь от жены письма твоих поклонниц.

Иван. А что такое?

Зина. Да вот, в Ремарке письмо Вавочки. Мне хочется прочесть.

Иван. Читай.

Зина. Я хочу вслух.

Иван. Очень хорошо.

Зина. Может случиться, что ты и не прочел?

Иван. Прочел не полностью… вызвали к академику Лаврентьеву[36] на совещание.

Зина(читает). «Иван, ты моя песня, но неспетая…». Ишь как… Что ж это вы ее не спели? Голосу не хватило?

Иван. Зиночка, читай без издевательств. Вавочка — чудесное и трогательное создание.

Зина. С чего ты взял, что издевательство? Мне просто жаль, что у вас не вышла песня. Излияния я пропущу, поскольку они как-никак адресованы моему супругу. А вот здесь начинается деловая информация. (Читает.) «Томаз надеялся во мне увидеть свой идеал жены. Его устраивало покорное ничтожество. Иван, Иван, не о такой жизни я мечтала. Ах, если бы ты был моим мужем, я пошла бы на любые уступки». Опять начинается серия излияний. (Продолжает читать.) «Я твою Зиночку люблю и преклоняюсь перед ней, но». Пропустим, чтобы не портить дружбы. Вот главное. (Читает.) «Я теперь ищу выхода. Теперь мне самой ясно, что меня зря учили физическим наукам, но все же наш Московский университет вдохнул в меня что-то большое, гордое. Теперь мне начинает всерьез казаться, что я могу владеть искусством перевоплощения…». Вавка неизменна. Подряд три раза «теперь». (Читает дальше). «Он не знает, где я пропадаю по вечерам, и устраивает мне бурные сцены ревности. Короче говоря, Саня нашу жизнь называет пародией на кинокомедию. А я не плачу. Нет. Я борюсь и, как всегда, смеюсь…». А Вавка… что ты скажешь! Как живая… «Борюсь», «смеюсь»… Она… она…

Затемнение

Картина третья

На самодеятельной сцене. Декорация «Виндзорских проказниц». Вавочка в роли Пейдж, молодой человек в роли Фальстафа и кинорежиссер.

Вавочка (продолжает).

«…Итак, с почтительным поклономЯ остаюсь Фальстафом Джоном,В тебя без памяти влюбленным,Готовым драться эспадрономИ шпагой с целым эскадроном!Ответа ждет, к ногам припав,Твой верный раб сэр Джон Фальстаф»[37].

Ах он, Ирод Иудейский![38] О порочный, порочный свет! Старая развалина, которая, того и гляди, рассыплется… Да как он посмел, наглец, так писать ко мне! Разве я подала этому фламандскому пьянчуге какой-нибудь повод? Кажется, я не была при нем ни слишком веселой, ни слишком развязной, прости меня бог! Положительно, я внесу билль в парламент об истреблении мужского пола!»

Кинорежиссер(жестом давая понять исполнительнице, что достаточно). В общем — да. (Молодому человеку.) Как вы находите, молодой человек?

Молодой человек(у него очень юный голос для Фальстафа). Я тоже считаю, в общем, да.

Вавочка(смеется). Смеюсь… может быть, как дура. Но не могу. Я киноактриса?! Я?!

Кинорежиссер. Никто не говорит, что вы уже киноактриса. Пока лишь речь идет о том, что ваши данные вполне подходят к образу главной героини кинокартины.

Вавочка. Все равно — потрясена! И вы, вы кинорежиссер? Настоящий?

Кинорежиссер. Прикажете предъявить удостоверение?

Молодой человек. Миссис Пейдж, с вами разговаривают всерьез.

Вавочка. А вы, сэр Джон Фальстаф, не суйте свой нос, куда не просят. (Вне образа). Витька, поправь свой живот. (Кинорежиссеру.) А вы не смотрите, что я такая. Я не хилая. У меня столько энергии, что я могу покрыть асфальтом весь Арбат. Одна. Серьезно… потому что у меня есть это… советское воспитание…

Появляется миссис Форд. Она взволнована.

Миссис Форд. Вавочка, по всему клубу бегает твой муж… С ним делается что-то невероятное.

Вавочка. Откуда ты знаешь, что он — мой муж?

Миссис Форд. А он об этом всем говорит!

Вавочка. Поводи его по комнатам… Пусть поостынет. Ищи меня и не находи. Бесись, играй.

Миссис Форд. Ты, Вавочка, ведешь себя, как в пьесе.

Кинорежиссер. Муж не будет возражать?

Перейти на страницу:

Все книги серии Н.Ф. Погодин. Собрание сочинений в 4 томах

Похожие книги

Плаха
Плаха

Самый верный путь к творческому бессмертию – это писать sub specie mortis – с точки зрения смерти, или, что в данном случае одно и то же, с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат самых престижных премий, хотя последнее обстоятельство в глазах читателя современного, сформировавшегося уже на руинах некогда великой империи, не является столь уж важным. Но несомненно важным оказалось другое: айтматовские притчи, в которых миф переплетен с реальностью, а национальные, исторические и культурные пласты перемешаны, – приобрели сегодня новое трагическое звучание, стали еще более пронзительными. Потому что пропасть, о которой предупреждал Айтматов несколько десятилетий назад, – теперь у нас под ногами. В том числе и об этом – роман Ч. Айтматова «Плаха» (1986).«Ослепительная волчица Акбара и ее волк Ташчайнар, редкостной чистоты души Бостон, достойный воспоминаний о героях древнегреческих трагедии, и его антипод Базарбай, мятущийся Авдий, принявший крестные муки, и жертвенный младенец Кенджеш, охотники за наркотическим травяным зельем и благословенные певцы… – все предстали взору писателя и нашему взору в атмосфере высоких температур подлинного чувства».А. Золотов

Чингиз Айтматов , Чингиз Торекулович Айтматов

Проза / Советская классическая проза
Ладога родная
Ладога родная

В сборнике представлен обширный материал, рассказывающий об исключительном мужестве и героизме советских людей, проявленных в битве за Ленинград на Ладоге — водной трассе «Дороги жизни». Авторами являются участники событий — моряки, речники, летчики, дорожники, ученые, судостроители, писатели, журналисты. Книга содержит интересные факты о перевозках грузов для города и фронта через Ладожское озеро, по единственному пути, связывавшему блокированный Ленинград со страной, об эвакуации промышленности и населения, о строительстве портов и подъездных путей, об охране водной коммуникации с суши и с воздуха.Эту книгу с интересом прочтут и молодые читатели, и ветераны, верные памяти погибших героев Великой Отечественной войны.Сборник подготовлен по заданию Военно-научного общества при Ленинградском окружном Доме офицеров имени С. М. Кирова.Составитель 3. Г. Русаков

авторов Коллектив , Коллектив авторов

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Проза / Советская классическая проза / Военная проза / Документальное