Том 3. Басни, стихотворения, письма

Набрав валежнику порой холодной, зимной,
Старик, иссохший весь от нужды и трудов,
Тащился медленно к своей лачужке дымной,
Кряхтя и охая под тяжкой ношей дров.
   Нес, нес он их и утомился,
     Остановился,
  На землю с плеч спустил дрова долой,
Присел на них, вздохнул и думал сам с собой:
   «Куда я беден, боже мой!
Нуждаюся во всем; к тому ж жена и дети,
А там подушное, боярщина, оброк…
   И выдался ль когда на свете
  Хотя один мне радостный денёк?»
В таком унынии, на свой пеняя рок,
Зовет он смерть: она у нас не за горами,
     А за плечами:
     Явилась вмиг
И говорит: «Зачем ты звал меня, старик?»
Увидевши ее свирепую осанку,
Едва промолвить мог бедняк, оторопев:
   «Я звал тебя, коль не во гнев,
Чтоб помогла ты мне поднять мою вязанку».

     Из басни сей
     Нам видеть можно,
   Что как бывает жить ни тошно,
   А умирать еще тошней.

Рыцарь

   Какой-то Рыцарь встарину,
Задумавши искать великих приключений,
    Собрался на войну
Противу колдунов и против привидений;
Вздел латы и велел к крыльцу подвесть коня.
  Но прежде, нежели в седло садиться,
Он долгом счел к коню с сей речью обратиться:
«Послушай, ретивой и верный конь, меня:
Ступай через поля, чрез горы, чрез дубравы,
    Куда глаза твои глядят,
  Как рыцарски законы нам велят,
   И путь отыскивай в храм славы!
Когда ж Карачуно́в я злобных усмирю,
В супружество княжну китайскую добуду
   И царства два, три покорю:
Тогда трудов твоих, мой друг, я не забуду;
   С тобой всю славу разделю:
   Конюшню, как дворец огромный,
   Построить для тебя велю,
А летом отведу луга тебе поёмны;
  Теперь знаком ты мало и с овсом,
Тогда ж пойдет у нас обилие во всем:
Ячмень твой будет корм, сыта медова — пойло».
Тут Рыцарь прыг в седло и бросил повода,
А лошадь молодца, не ездя никуда,
   Прямехонько примчала в стойло.

Тень и человек

Шалун какой-то тень свою хотел поймать:
Он к ней, она вперед; он шагу прибавлять,
  Она туда ж; он, наконец, бежать:
Но чем он прытче, тем и тень скорей бежала,
   Всё не даваясь, будто клад.
  Вот мой чудак пустился вдруг назад;
Оглянется: а тень за ним уж гнаться стала.

  Красавицы! слыхал я много раз:
Вы думаете что? Нет, право, не про вас;
А что бывает то ж с фортуною у нас;
   Иной лишь труд и время губит,
Стараяся настичь ее из силы всей;
Другой как кажется, бежит совсем от ней:
Так нет, за тем она сама гоняться любит.

Крестьянин и топор