Том 3. Чёрным по белому

Василису Темную, профессора пения и антрепренера — ослепляли другие. Самоотверженный рецензент мужественно и бестрепетно стремится ослепиться сам…

Утром меломаны покупают газету и читают:

— «Первый дебют молодой певицы Василисы Темной прошел с громадным успехом. У нас есть несомненные данные утверждать, что из неё выработается первоклассная певица с редким по красоте тембра голосом».

Меломан не догадывается, что это за «несомненные данные». Взор его постепенно темнеет, меркнет, и к вечеру — глаза совершенно слепнут.

К началу спектакля в театр набирается целая толпа Василиев Темных.

— Читали? — спрашивают они друг друга. — Очень хвалят Василису Темную.

— Да, да… Очень любопытно послушать.

И после первого-же акта поднимается неимоверный рев:

— Браво, Василиса Темная! Бис!

Визжит Василиса Темная, ревут Василии Темные, а полицейский пристав важно развалился в своем кресле и не знает, что у него под носом свершается тягчайший позор нашего культурного века: ослепление зрячих оптом и в розницу.

Да, уж это даже в правило вошло: полиция всегда узнает о злодеяниях последняя.

Под лучом здравого смысла

Посвящаю человечеству

Однажды в военное министерство одной страны явился человек с хитрым лукавым лицом, и сказал:

— Дайте мне какого нибудь понимающего господинчика. Я сделаю ему очень важное сообщение…

— В чем — понимающего? — спросили его.

— В воздухоплавании! Я сделал новое важное открытие в военном воздухоплавании и хочу продать это открытие. Оно произведет переворот в военном деле и совершенно изменит способы ведения войны! Кто купит у меня этот секрет — у того будет громадное, поражающее преимущество перед противником. Война должна кончиться победой обладателя моей выдумки! Вот что-с.

Все очень обрадовались и повели изобретателя к генералу.

Генерал тоже обрадовался, усадил изобретателя в кресло и спросил:

— В чем заключается ваше изобретение?

— Я придумал тип дирижабля, который может держаться в воздухе сто часов, который подымает на себе целую роту солдат и который не боится ни дождя, ни противного ветра, ни бури. Не купите ли?

И, взяв с генерала честное слово, что тот не злоупотребит его доверчивостью, изобретатель показал все свои планы и чертежи.

— Да! — сказал генерал, просмотрев чертежи. — Вы правы… Это, именно, так, как вы говорите! Сколько вы хотите за это изобретение?

— Миллион.

— Прекрасно! — воскликнул генерал, целуя его. — Вот вам ассигновка на казначейство. Ровно миллион. Большое вам спасибо! Если придумаете еще что нибудь — приходите.

— А у меня еще есть что-то для вас, — подмигнул незнакомец, и его лицо засветилось лукавством. — Штучка, достойная удивления!

— А… что такое?

— Я изобрел пушку, которая легко подшибает на лету придуманный мною дирижабль, так что он вверх тормашками шлепается на землю. Спасения дирижаблю от моей пушки нет!

— Слушайте! — поморщился генерал. — Это что-то странное… Как. вам, право, не стыдно? Придумали такой хороший, прекрасный дирижабль и вдруг — против него пушку! Это даже, простите, неделикатно.

— Ничего не вижу тут неделикатного, — усмехнулся незнакомец. — Согласитесь сами, что военная техника и способы борьбы с неприятелем должны всё время совершенствоваться, всё время шагать вперед, не застывая на одном месте. Мой дирижабль — ужасная вещь! Должно же быть придумано против него какое-нибудь противоядие.

— Гм… Конечно, это так, но не совсем; я еще понимаю, если бы вашу пушку выдумал кто-нибудь другой, пришел бы к нам и предложил купить…

— Господи! — всплеснул руками незнакомец. — Будто-бы это не всё равно. Ну, легче ли вам будет, если я сейчас выйду за двери, срежу свои усы, повяжу иначе галстук, войдя, снова поздороваюсь, и сделаю вид, что я совершенно другой человек, который сроду вас не видывал. Хотите, я это сделаю?

Генералу стало стыдно, потому что он был человек не глупый, не любящий пустых детских игр.

— Вы правы, — сказал он. — Ничего не поделаешь. — Мы должны купить вашу ужасную пушку, потому что вы можете продать ее кому нибудь другому — это ваше право. Сколько?

— Миллион.

Генерал расплатился с изобретателем, похлопал его по плечу и восторженно сказал:

— А вы очень способный человек!

— Еще-бы, — засмеялся изобретатель. — Я очень способный.

— Да, ей Богу, придумать такую ужасную, грозную пушку…

Изобретатель скромно возразил:

— Ну, уж и ужасную… Вы мне льстите, Особенно ужасного в ней ничего и нет.

— Как нет? Насколько я понял по чертежам…

— Да! Она, действительно, страшна для этого ужасного дирижабля. Но…

Он снова опустился в кресло и, хитро прищурившись, бросил косой взгляд на генерала.

— …Но, что вы скажете, если я вам открою маленький, очень полезный для вас секрет: я придумал для дирижабля такую прекрасную крепкую оболочку (мой секрет!), которую моя пушка даже и не поцарапает!..

Генерал схватился за голову.

— С ума вы хотите меня свести, что ли? Это низко, некрасиво, нечестно делать такие вещи!

Незнакомец нахмурился.

— Я никогда не делаю бесчестных вещей. Вы ни в чем не можете меня упрекнуть. Плох мой дирижабль? Прекрасен! Пушка плоха? Еще лучше дирижабля!!