Том 3. Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.)

Президент настаивал на том, чтобы вопрос о германских колониях и занятой союзниками турецкой территории был разрешён в рамках Лиги наций. Он предложил поручить опеку над этими территориями передовым нациям, желающим и способным по своему опыту и географическому положению взять на себя такую ответственность; осуществлять эту опеку Вильсон предлагал на основе мандатов Лиги наций. Все участники Совета десяти выступили против принципа мандатов. Ллойд Джордж выдвинул требование английских доминионов — считать территории, занятые ими во время войны, завоёванными и входящими в состав соответствующих доминионов. Вильсон возражал. Тогда премьер-министр Англии пригласил на заседания Совета десяти самих представителей доминионов, чтобы продемонстрировать их претензии. Но и этот маневр не оказал на Вильсона никакого впечатления.

Убедившись в непреклонности президента, англичане и французы потребовали, в случае принятия принципа мандатов, немедленно распределить их между странами. Вильсон не уступил и в этом вопросе. Он настаивал на том, что сперва надо разработать и утвердить устав Лиги наций.

Начались переговоры между отдельными участниками Совета десяти. Заседания Совета проходили в напряжённой атмосфере. Между Вильсоном и другими членами Совета возникали непрерывные пререкания. Кто-то огласил в печати то, что тайно говорилось на заседании Совета десяти; кто-то рассказал о схватках Вильсона с другими делегатами. Появились иронические статьи об идеализме Вильсона: доказывалось, что сам президент не знает, как претворить свои идеи в действительность. Раздражённый президент потребовал прекратить газетную шумиху; если она будет продолжаться, то он будет вынужден выступить с исчерпывающим публичным изложением своих взглядов. «Казалось, — записал Хауз в своём дневнике 30 января 1919 г., — что всё пошло прахом… Президент был зол, Ллойд Джордж был зол, и Клемансо был зол. Впервые президент утратил самообладание при переговорах с ними…».

Пошли слухи, что Вильсон покидает конференцию.

Конференция только началась — и уже дала трещину. Угроза отъезда Вильсона встревожила всех. Совещание, казалось, зашло в тупик, но тут Ллойд Джордж нашёлся: он доказывал, что Лига наций признана интегральной частью мирного договора; выработка отдельных положений устава не изменит этого факта; значит можно, не ожидая окончательной выработки устава, немедленно приступить к распределению мандатов. Но Вильсон возражал: раз колонии будут поделены, то Лига наций останется формальным институтом; надо предварительно утвердить устав Лиги наций.

— Никто не может знать, когда закончится эта сложная процедура выработки устава Лиги наций, — возражал Ллойд Джордж.

На это Вильсон ответил, что на окончание работы комиссии потребуется всего десять дней.

— Но справитесь ли вы в десять дней? — спросил Ллойд Джордж.

— Да, — подтвердил Вильсон.

— Ну, раз так, можно подождать, — и Ллойд Джордж обратился к Клемансо с вопросом, не найдёт ли он нужным что-либо сказать.

На арену выступил Клемансо, до сих пор молчаливо наблюдавший борьбу.

Третье продление перемирия.

Клемансо решил добиться своей цели другим путём. 17 февраля заканчивался срок перемирия с Германией. Ведение переговоров находилось в руках маршала Фоша. Можно было внести в условия перемирия многое из того, что хотелось бы видеть в мирном договоре, — так, кстати, до сих пор и действовала Франция. Но когда премьер-министр Франции в Совете десяти заявил о продлении перемирия и заикнулся о том, что условия его будут ещё раз пересмотрены, Вильсон высказался против. Клемансо с жаром настаивал на своём. Началось единоборство французского премьера с Вильсоном. В конце концов и в этом вопросе Вильсону удалось взять верх. Решено было продлить перемирие, оставив в основном прежние условия. Единственно, в чём уступил Вильсон, был вопрос о разоружении Германии: президент не возражал против ускорения разоружения.

Маршал Фош выехал в Трир. 14 февраля там в третий раз начались переговоры о продлении перемирия. Фош потребовал у немцев выполнения старых условий, указав, что не было выполнено, и попутно выдвинув дополнительные требования. Маршал настаивал на прекращении Германией наступления против поляков в Познани, в Восточной Пруссии и в Верхней Силезии и на очищении от германских войск Познани, значительной части Средней Силезии и всей Верхней Силезии.

На первый взгляд в этом требовании не было нарушения указания Вильсона: оно как будто являлось лишь уточнением прежних переговоров о Данциге. На самом же деле это было новое, самостоятельное требование. Очищение Познани и Силезии предрешало вопрос о судьбе этих областей: ясно было, что Франция собирается предоставить их полякам.