Том 3. Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.)

Обращение Вильсона было безличным. Советское правительство не получило его непосредственно от Совета десяти. Оно дошло до Москвы в виде радиосообщения из Парижа. Наркоминдел немедленно поручил полномочному представителю Советской республики в Стокгольме собрать дополнительные сведения, связанные с обращением союзников. Наркоминдел указывал, что советское правительство не получило официального приглашения на конференцию; поэтому оно вынуждено пока отнестись к информации о ней, как к слуху, требующему подтверждения. Самое приглашение на изолированные острова внушает мысль, что конференция будет окружена непроницаемой тайной или же что ей не будет обеспечена полная гласность. Наркоминдел поручал полномочному представителю проверить все данные и сообщить своё мнение, не имеют ли державы Согласия тайных намерений добиться аннексии Архангельска, Баку, Сибири или Туркестана.

Копия радиотелеграммы, адресованной в Стокгольм, была послана также в Париж, в адрес редакции газеты «Populaire», с просьбой ответить на поставленные вопросы.

Одновременно советская станция перехватила английскую радиотелеграмму, в которой сообщалось, будто бы Вильсон уже обратился к существующим в России контрреволюционным правительствам с приглашением прибыть на Принцевы острова.

28 января советское правительство послало радиотелеграмму в Париж президенту Вильсону, уведомляя, что приглашение на конференцию Москвой не получено. Советское правительство обращает внимание Вильсона на это обстоятельство, с тем чтобы в результате возможного недоразумения не была ложно истолкована позиция советского правительства.

Дошли ли советские радиотелеграммы до адресатов, неизвестно. Во всяком случае, 29 января бывший русский посол в Париже Маклаков в интервью с представителями американской печати заявил, что «Чичерин в ответ на приглашение на мирную конференцию потребовал гарантий и более точных разъяснений».

По этому поводу Наркоминдел отправил 31 января радиотелеграмму Пишону, министру иностранных дел Франции, с указанием, что кроме телеграммы полномочному представителю, посланной в копии в редакцию «Populaire», никаких других заявлений советское правительство не делало. Оно не может поэтому ни выставлять требования, ни отвечать на приглашение, раз оно такового не получало.

Иностранная пресса превозносила миролюбие союзников. Журналисты на все лады доказывали, что предложение союзников имеет-де целью оказание помощи России. С другой стороны, та же печать стала поговаривать о непримиримости большевиков, от которых якобы не поступило никакого ответа на предложение союзников. Всё яснее становилось, что некоторые круги стран Антанты хотят выставить себя в роли миротворцев, учитывая общие пацифистские настроения масс, а на деле вовсе не собираются созывать конференцию и лишь пытаются свалить на Советскую Россию ответственность за мнимую неудачу их посредничества.

Советская страна была крайне заинтересована в мире. Поэтому 4 февраля советское правительство обратилось по радио к Великобритании, Франции, Италии, Японии и США. Наркоминдел сообщал, что хотя советское правительство и не получило прямого приглашения, но в предупреждение неправильного толкования его образа действий оно считает необходимым дать свой ответ. Советское правительство заявляет, что, несмотря на непрерывно улучшающееся военное положение, оно готово пойти на жертвы, чтобы добиться мира для русского народа. Единственная оговорка, которую советское правительство считает необходимым выдвинуть, заключается в том, что оно согласно на уступки лишь до известного предела, а именно: ничто не должно мешать советскому народу устраивать свою жизнь на социалистических началах. Советское правительство соглашается признать долги старого правительства; оно готово приступить немедленно к выплате процентов по старым займам и предоставить ряд концессий государствам или капиталистам. Далее, советское правительство предлагает включить в договор, на основе взаимности, и обязательство воздержания от пропаганды. Оно соглашается даже, несмотря на свои военные успехи, говорить и о территориальных уступках. Выражая согласие немедленно начать переговоры на Принцевых островах или в любом другом месте, со всеми державами совместно, или же с отдельными государствами, либо с отдельными политическими группировками, советское правительство просит сообщить, куда направить своих представителей.

Таким образом, предложение советского правительства содержало согласие «немедленно начаты переговоры о пожеланиях империалистических правительств. Но это отнюдь не означало готовности удовлетворить эти пожелания. Советское предложение имело целью разоблачить истинные цели империалистических кругов, сорвать с них маску примирителей. Дипломатия Антанты была припёрта к стене: ей приходилось либо отречься от приписываемых ей целей, либо выдать свои аннексионистские замыслы.