Том 3. Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.)

По соглашению в Тангу от 31 мая 1933 г, Японии был предоставлен ряд военных и политических привилегий в этих областях. Весь обширный район к югу от Великой стеньг, охватывающий северную часть провинции Хэбэй, до самых подступов к Бейпину и Тяньцзину был превращён в «демилитаризованную» зону, куда был закрыт доступ китайским войскам. С этого времени усилия японской дипломатии и военных кругов Японии были направлены к тому, чтобы превратить эту зону в плацдарм для подготовки дальнейшего широкого наступления. Для этого японцами применены были способы весьма незатейливой дипломатической маскировки. 22 января 1935 г. министр иностранных дел Японии Хирота произнёс в Парламенте речь о новом курсе «дружбы с Китаем».

Хирота выдвинул три принципа урегулирования японо-китайских отношений: во-первых, сотрудничество Китая с Японией; во-вторых, признание правительством Нанкина «особого положения» Северного Китая; в-третьих, совместное подавление антияпонского и коммунистического движения в Китае. И в тот же самый день, когда Хирота произносил свою речь о дружбе с Китаем, японо-манчжурские войска начали наступление на Чахар.

Вскоре после этого японская дипломатия развернула в Китае напряжённую работу. Прежде всего для ликвидации «чахарского инцидента» созвана была конференция в Татанае. Под нажимом японцев едва ли не в четверть часа было достигнуто соглашение сторон; оно подтверждало существование «нейтральной зоны», но разрешало китайскому правительству оставить в ней свою полицию. Манчжоу-Го предоставлялось право беспошлинного ввоза 36 видов товаров через таможенные пункты Великой стены. В доказательство своей «дружбы» японское правительство обещало возвести японского посланника в Китае в ранг посла. Согласно правилам дипломатии, это должно было означать признание гоминдановского Китая великой державой.

Действуя комбинированными методами дипломатического нажима, военных угроз, всяческих посулов и денежных подачек китайским генералам и отдельным китайским политикам, японцы добились от Китая разрешения в «дружественном духе» и других интересующих их вопросов: урегулирования старых японских займов, снижения пошлины на японские товары, признания Манчжоу-Го.

В сентябре 1935 г. японский генерал Тада опубликовал политические тезисы, касающиеся Северного Китая. В них он доказывал, что Китай не может существовать без Японии. Тада утверждал, что Китай должен стать рынком для японских товаров, а также источником снабжения Японии сырьём. Только при этих условиях может быть обеспечено «сосуществование и обоюдное благоденствие» Китая и Японии.

Японское Министерство иностранных дел поспешило заявить, что выступление Тада выражает лишь частное мнение этого генерала. Однако тезисы Тада оказались сигнальной ракетой. Спустя несколько дней в ряде областей Северного Китая началось «восстание». Оно развивалось под лозунгами независимости Северного Китая и объединения азиатских рас для борьбы с коммунизмом.

Миссия Лейт-Росса. Японская дипломатия спешила использовать благоприятную для неё международную обстановку. В конце мая 1935 г. между Германией и Японией установилось полное единство взглядов по вопросам об отношении к итало-абиссинской войне и к японским замыслам в Китае. Одновременно развивалось экономическое и военно-техническое сотрудничество между Германией и Японией.

Что касается Англии, то и её дипломатия не препятствовала Японии развивать наступление на Дальнем Востоке.

Внимание руководителей британской внешней политики было приковано к Германии и Италии. Британская дипломатия надеялась, что дальнейшее развитие японской агрессии будет задержано противодействием Соединённых штатов Америки. Наиболее реакционные элементы Англии рассчитывали и на то, что японская военщина, разгромив национально-революционное движение в Китае, направит своё оружие против «большевиков».

Однако Соединённые штаты Америки, не раз остававшиеся без поддержки Великобритании, отнюдь не обнаруживали желания итти ей теперь на выручку. Достаточно недвусмысленно давала понять это англичанам американская печать, хорошо осведомлённая о видах своей дипломатии.

22 января 1935 г. в газете «New York Herald Tribune» было опубликовано следующее полуофициальное сообщение: «Американская дипломатия фактически довела до всеобщего сведения, что мы не намерены играть роль главного противника Японии в Азии, ибо роль эта не соответствует нашим национальным интересам… Наши интересы на Дальнем Востоке примерно раз в шесть меньше британских. Интересы, которым угрожает Япония, лишь в малой степени являются нашими интересами… Вопрос о японском империализме является международной проблемой, и вовсе не наше дело изображать себя единственным защитником западных интересов».