Том 3: Наперегонки со смертью

— Давай начистоту, Глори. Ты была добра ко мне. Я многим тебе обязан. Ты единственная, кому я могу довериться и на кого могу положиться. Если удастся провернуть это дельце, можешь рассчитывать на часть прибыли. Я вовсе не собираюсь пускаться в авантюру. Будь уверена, все пойдет как по маслу. И пальцем не шевельну, пока не обмозгую все, до последней детали. Мне неохота вовлекать тебя в эту историю, особенно после всего, что ты для меня сделала. В общих чертах план уже разработан. Остались две проблемы. Если придумаю, как их решить, мы будем с тобой обеспечены на всю оставшуюся жизнь.

— Гарри, милый… — пролепетала она еле слышно, сердце бешено колотилось. — Я не понимаю, о чем ты. Прости за тупость, но не понимаю.

— Конечно, не понимаешь, — он покровительственно похлопал ее по руке. — Сейчас объясню, только ты должна дать слово, что все это останется между нами.

Она вдруг почувствовала легкое головокружение и дурноту.

— Надеюсь, ты не собираешься делать ничего противозаконного, чтобы потом полиция…

Его густые брови сердито сошлись на переносице, а глаза приобрели угрюмое и злое выражение, столь хорошо знакомое ей в последнее время.

— Ладно, забудем все это, — нетерпеливо произнес он. — Да и времени нет заниматься трепотней. Давай, одевайся, а то опоздаешь на службу. — Он вскочил с кровати, сбросив ее руку со своей. — Иду варить кофе. — И исчез на кухне.

Еще долго она неподвижно сидела на кровати, прижав руки к груди. Затем встала, подошла к зеркалу, быстро провела расческой по волосам, застегнула до конца крючки на платье и пошла на кухню. Стоя у плиты, Гарри готовил кофе.

— Умоляю тебя, Гарри, ради Бога, скажи, что ты задумал! — сказала она, стараясь унять дрожь в голосе. — Я никому не скажу, честное слово!

— Нет, уж лучше держать язык за зубами, — проворчал он, но она видела, что его так и подмывает рассказать ей все. — Только вот что: больше всего на свете мне не хотелось бы слышать твоего нытья — «не смей, не делай, не надо»! Я решился, и никакая сила в мире меня не остановит, в том числе и ты. Как только деньги будут у меня в кармане, я поеду в Лондон, потом в Париж и Рим. Хочу погулять немного, поразвлечься, повидать мир. А потом заведу свой маленький бизнес — знаешь, нечто вроде частного воздушного такси. Сначала войду в долю, потом, возможно и отделюсь и буду летать куда и сколько угодно. Именно о такой работе я мечтаю и буду ее иметь!

— Понимаю…

— Получу деньги, — продолжал он, — и махну путешествовать, с тобой или без тебя. Не захочешь ехать со мной — так и скажи. А захочешь — что ж, прекрасно, о лучшей компании для поездки по Европе я и не мечтаю. — Он налил кофе в чашку и поставил на стол. — У тебя есть время прикинуть. Не думай, что я вынуждаю тебя принимать решение под дулом пистолета. Совсем нет. Но план свой я должен осуществить, это единственный шанс вернуться в авиацию. Буду сам себе хозяин, а значит, и денежки у меня заведутся, капитал. Одно место рядом со мной свободно. Я предлагаю его тебе, решай. Если нет, еду один.

Она пыталась сохранить спокойствие, но ею все сильнее овладевал тошнотворный, леденящий душу страх, от которого дрожали и руки, и ноги, и голос.

— Что ты надумал, Гарри? — спросила она и присела на табуретку.

— Двадцать пятого числа на одном из самолетов нашей компании будет перевезена в Сан-Франциско партия алмазов. Потом их кораблем должны отправить в Токио. Мне это известно, потому что именно я должен был вести самолет. Партия алмазов на три миллиона долларов. Я собираюсь их взять.

Ощущение было такое, что в сердце ей вонзился осколок льда.

«Он сошел с ума! Алмазы! На три миллиона долларов! Его поймают и посадят в тюрьму лет на двадцать, если не больше. Ему будет под пятьдесят, когда выйдет оттуда, а мне…» — она вздрогнула при мысли о том, во что она превратится через двадцать лет.

— Нечего на меня так смотреть, — проворчал он. — Я знаю, почему ты скисла. Ты думаешь, меня поймают? Так вот — я и шагу не ступлю, пока не будет пятидесяти шансов против одного, что сумею с ними смыться. Я и сейчас почти уже уверен, что все будет о'кей, а через неделю буду знать наверняка.

— Но, Гарри, стоит ли так рисковать? — прошептала она, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. — Вспомни, часто ли удавались такие крупные ограбления? Не лучше ли…

— Ты ведь не знаешь, что я придумал. Потрясающе! Такого еще никогда не было! — лицо его утратило мрачное и злое выражение и светилось вдохновением. Таким она его никогда не видела. — Я собираюсь похитить этот самолет!

Она изумленно смотрела на него.

— Что ты такое говоришь…