Том 3. От Великого князя Андрея до Великого князя Георгия Всеволодовича

В сие время не стало Андрея, Короля Венгерского: Бела IV восшел на престол, и Даниил, поручив брату Васильку оберегать Владимир, решился лично искать покровителя в бывшем враге своем. Вероятно, что он тогда, надеясь с помощию Андреева преемника удержать за собою Галич, дал ему слово быть данником Венгрии: ибо, участвуя в совершении торжественных обрядов Белина коронования, вел его коня (что было тогда знаком подданства). Уничижение бесполезное! Даниил возвратился к брату с одними льстивыми обещаниями. Политика Венгров не изменилась: Бела хотел, чтобы юго-западная Россия принадлежала разным, следственно, бессильным Владетелям, и явно поддерживал Михаила вместе с Конрадом, неблагодарным Герцогом Польским, забывшим услуги сыновей Романовых. Напрасно Даниил зимою и летом не сходил с коня, добывая Галича: хотя иногда одолевал неприятелей и пленил так называемых Князей Болоховских, подручников Галицкого (имевших свой Удел на Буге, недалеко от Бреста): однако ж не мог изгнать Михаила и, наконец, согласился на мир, взяв от него область Перемышльскую. – Кроме сей войны междоусобной, кроме непрестанных сшибок с Ятвягами, добрый Даниил ратоборствовал еще с Немецким Орденом, занявшим какие-то из наших древних владений: отнял их и пленил Немецкого чиновника Бруно; хотел даже вести полки свои в Германию, чтобы защитить Герцога Австрийского, его союзника, утесненного Императором Фридериком: но возвратился из Венгрии, уважив совет Короля Белы не мешаться в дела Империи.

Таким образом, не будучи всегда счастливым, Даниил превосходными достоинствами сердца и неутомимыми подвигами затмевал других современных Князей Российских. Один Ярослав Всеволодович Новогородский мог спорить с ним в способностях ума и в душевной твердости, которая скоро обнаружится в бедствиях нашего отечества. Сии два Князя, связанные дружбою и новым свойством (ибо Василько Романович женился на Великой Княжне, дочери Георгия Всеволодовича), сблизились тогда в своих владениях. (1236 г.) Союзник и родственник Михаилов, Изяслав, недолго величался на троне Киевском: Владимир Рюрикович изгнал его, выкупив себя из плена; но вследствие переговоров Данииловых с великим Князем Георгием долженствовал уступить Киев Ярославу Всеволодовичу, который, оставив в Новегороде сына своего, юного Александра, поехал княжить в древней столице Российской; а Владимир кончил жизнь в Смоленске.

Великое Княжение Суздальское, или Владимирское, наслаждалось внутренним спокойствием. Георгий от времени до времени посылал войско и сам ходил на Мордву жечь села и хлеб, пленять людей и брать скот в добычу. Жители обыкновенно искали убежища в густых лесах: но и там редко спасались от Россиян; иногда же заманивали наших в сети и не давали им пощады: так Отроки, или молодые воины, Ростовской и Переяславской дружины были однажды жертвою их мести и своей неосторожности. Князь Мордовский, именем Пургас, осмелился даже приступить к Нижнему Новугороду, хотя и не имел порядочного войска: другие Князья Мордовские были ротниками, или присяжными данниками Георгия, и многие Россияне селились в их земле, несмотря на то, что Болгары и Половцы тревожили оную. – Болгары искали дружбы Георгиевой после шестилетнего несогласия: разменялись пленниками, с обеих сторон дали аманатов и клятвенно утвердили мир. Летописец сказывает, что их Труны, или знатные люди, и чернь присягнули в верном исполнении условий. Впрочем, мир не препятствовал сим ревностным Магометанцам изъявлять ненависть к нашей Вере: они тогда же бесчеловечно умертвили одного Христианина, богатого купца, приехавшего для торговли в их так называемый Великий Град и не хотевшего поклониться Магомету. Купцы Российские, быв свидетелями убийства, взяли тело сего мученика, именем Аврамия, и с честью отвезли в Владимир, где Великий Князь, супруга его, дети, Епископ, Духовенство, народ встретили оное со свещами и погребли в монастыре Богоматери.

После несчастной Калкской битвы Россияне лет шесть не слыхали о Татарах, думая, что сей страшный народ, подобно древним Обрам, как бы исчез в свете. Чингисхан, совершенно покорив Тангут, возвратился в отчизну и скончал жизнь – славную для истории, ужасную и ненавистную для человечества – в 1227 году, объявив наследником своим Октая, или Угадая, старшего сына. и предписав ему давать мир одним побежденным народам: важное правило, коему следовали Римляне, желая повелевать вселенною! Довершив завоевание северных областей Китайских и разрушив Империю Ниучей, Октай жил в глубине Татарии в великолепном дворце, украшенном Китайскими художниками; но, пылая славолюбием и ревностию исполнить волю отца – коего прах, недалеко от сего места, лежал под сению высочайшего дерева, – новый Хан дал 300000 воинов Батыю, своему племяннику, и велел ему покорить северные берега моря Каспийского с дальнейшими странами. Сие предприятие решило судьбу нашего отечества.