В согласии с принципами настоящего издания, для каждой из семи повестей за основу взят текст первопечатный, как свободный от посторонних поправок, если только он не претерпел потом (как в „Портрете“ и в „Носе“) существенных редакционных изменений, — в последнем случае берется за основной опять-таки первопечатный текст окончательной редакции данной вещи. Поправки Прокоповича (из издания 1842 г.) в наш основной текст, как правило, не включаются, кроме лишь исправлений явных опечаток или описок. Поправки же из издания Трушковского, в контексте свободном от исправлений Прокоповича, и, вместе с тем, тожественные (или сходные) с соответствующим вариантом рукописи, вводятся в основной текст в тех случаях, когда соответствующее чтение первопечатного текста есть основание признать дефектным. Но и эти случаи — единичны. Равно и из рукописей то или иное чтение берется в основной текст лишь в исключительных случаях, когда явная описка или опечатка удержана, по недосмотру, во всех печатных текстах. Цензурные же купюры, напротив, как правило, восстанавливаются по рукописям. Если купюра сделана в набранном уже тексте (как в „Записках сумасшедшего“) и легко восстанавливается по рукописи, где при этом сохранился одинаковый с печатным контекст, — купюра из рукописи переносится в текст прямо без изменений. Если же цензурный вычерк имел место до поступления рукописи в набор и заменен был в ней самим автором чем-то новым, с иным, чем в сохранившейся рукописи, контекстом (как в „Носе“), — рукописный вариант цензурного вычерка при восстановлении выверяется по принятой для него автором цензурной замене. Наконец, в тех случаях, где отличие печатного контекста от рукописного совершенно препятствует восстановлению цензурных пропусков (как в эпилоге „Шинели“), рукопись, хотя бы той же редакции, что и печатный текст, но свободная от цензурной правки, печатается особо, как „другая редакция“.
Варианты к основному тексту из других авторизованных изданий и из рукописей, не печатающихся отдельно, собраны в разделе „Варианты“. При этом опущены варианты чисто орфографические (типа „красный — красной“) и две слишком часто встречающиеся (в изд. Прокоповича и Трушковского) стилистические поправки: „надо“ вм. гоголевского „нужно“ и „перед“ вм. „пред“.
Гораздо разнохарактернее, чем самые повести, печатающиеся вслед за ними „Отрывки“. Только часть отрывков примыкает к повестям в качестве их первоначальных редакций. Таковы два отрывка из повести „Страшная рука“, отрывки „Дождь был продолжительный“ и „Семен Семенович Батюшек“, представляющие из себя ранние наброски будущих „Невского проспекта“, „Записок сумасшедшего“ и „Коляски“. Остальные же, при всей их фрагментарности, носят самостоятельный характер, т. е. фиксируют замыслы, которые начали было воплощаться, но потом были оставлены. Но и эти отрывки сильно, в свою очередь, отличаются друг от друга степенью завершенности: тут и рукописные наброски в несколько строк (об „одном чрезвычайно замечательном человеке“ или „девицах Чабловых“); тут, с другой стороны, и вполне законченные главы, оставшиеся лишь без продолжения, в виде ли беловой рукописи („Ночи на вилле“), в виде ли появившегося в печати отрывка („Учитель“); или, наконец, в виде цикла как рукописных (беловых и черновых), так и печатных фрагментов одного и того же большого замысла („Гетьман“). Такие фрагменты от отрывков-набросков отличены тем, что печатаются перед ними. В отличие же от семи основных повестей, и те и другие расположены в порядке хронологическом, поскольку его можно установить; исключение сделано только для отрывков к роману „Гетьман“, которые объединены вместе. Датой для романа в целом взят 1834 год, позже которого отрывки из „Гетьмана“ при жизни Гоголя в печати не появлялись.
Ниже указаны работы, специально посвященные петербургским повестям как циклу или уделяющие этому циклу значительное место; библиография работ об отдельных повестях или замыслах (напр. „Гетьмана“) указана в конце соответствующих комментариев, как равно и современные Гоголю рецензии или критические статьи.
1. В. И.
2. Н
3. Ad.
4.
5. И.
6. Л. П.
7. М.