Том 3. Повести, рассказы и пьесы 1908-1910

Федор Иванович(толкая её). Ну, иди, иди. (Целует.) Иди. Но только… приходи.

Уходит по направлению к прихожей. Появляется Анфиса, ставит на стол бутылку ликёру и рюмку. Движения её очень спокойны, точны, и как-то странно правильны и почти механически отчётливы. Поставив бутылку, Анфиса подходит к лампе и внимательно рассматривает перстень, приоткрывает его, вглядывается очень сосредоточенно и закрывает. Потом обычным кокетливым женским движением рассматривает свою руку.

Федор Иванович(входит, говорит несколько смущённо.) Какая смелая девчонка, — ходит ночью одна. От Саши опять письмо.

Анфиса. Я слышала все. Я была в той комнате и слышала все.

Федор Иванович(с напускным гневом). Ты подслушивала!

Анфиса. Нет, я не подслушивала. Это правда, что ты завтра едешь с Ниной?

Федор Иванович. Какой вздор, как тебе не стыдно, Анфиса. Девчонка Бог знает чего наслушалась в нашем доме и просто обезьянничает.

Анфиса. Нет, она тебя любит.

Федор Иванович. Ты думаешь?

Анфиса. Да. Но ты её не любишь. Ты никого не любишь.

Федор Иванович(улыбаясь). А тебя?

Анфиса. Меня — любишь. И я очень рада, что ты так относишься к Ниночкиным словам. Тебе нельзя с ней ехать. Ты хочешь любить, но не умеешь, и если ты поедешь с Ниной…

Федор Иванович(нетерпеливо). Ты опять повторяешь это! Ведь я же сказал тебе, что это вздор, вздор, вздор! Поцелуй меня, Анфиса. (Целует её.) Какая ты красивая. Ты любишь меня?

Анфиса. Люблю.

Федор Иванович(крепко обнимая). Какая ты красивая! Ты вся, как чёрный огонь, который не светит, и только жжёт… и как жжёт! Ты помнишь, Анфиса? (Обнимает все крепче и заглядывает ей в глаза.) Анфиса!

Анфиса(целуя его и в то же время сопротивляясь). Нет, нет, не надо.

Федор Иванович. Анфиса!

Анфиса. Нет, нет. Не надо! Пусти! Ты устал. Не надо. Я не хочу. (Вырывается, тяжело дыша.)

Федор Иванович(угрюмо). Не хочешь?

Анфиса. Ах, какой ты, Федя! Ну, не сердись, милый. Я ведь так люблю тебя! Но я устала. И мне немного нехорошо. А что же ликёр? Я ведь принесла. Вот он. На! (Наливает.) Выпей. Тебе нужно отдохнуть, Федя, ты так устал.

Федор Иванович(подумав, добродушно). Ну, Господь с тобой. Да, я устал.

Анфиса. Тебе нужно уснуть.

Федор Иванович. Да, мне нужно уснуть. (Пьёт и смеётся.) Да, мне нужно уснуть.

Анфиса. Чему ты смеёшься?

Федор Иванович. Так. Мне действительно стало весело от её наивности. Подумай, она клянётся: меня ещё ни разу не поцеловал ни один мужчина.

Анфиса. Ни один мужчина.

Федор Иванович. Да! Ни один мужчина! Налей мне ещё. Я сегодня хочу пить только из твоих рук.

Анфиса. Отдохни, мой милый, ты так устал.

Федор Иванович(чему-то улыбаясь). Да, я отдохну, я так устал.

Анфиса. Приляг ко мне на колени. Я сяду, а ты положишь мне голову на колени, и я тебе спою песенку, как вчера. Приляг!

Федор Иванович. Вчера было хорошо. Но мне хочется ходить, у меня столько мыслей, у меня столько планов, я вдруг увидел мир — весь мир — зелёный, красный, голубой. Давай мечтать, Анфиса!

Анфиса. Давай мечтать! Но ты ляг.

Федор Иванович. Который час? О, уже двенадцать. (Стучит кулаком по руке.) Время идёт, время идёт! Налей мне ещё. Ну, скорее! Я еду, я еду, я еду. И все-таки — устал. Устал.

Анфиса. Приляг. Вот так! Тебе удобно?

Федор Иванович(ложится и кладёт голову к Анфисе на колени). Да, хорошо. У тебя немножко жёсткие колени, но это хорошо. Я люблю, что ты вся такая… жёсткая, сухая и горячая, как крапива. (Смеётся.) Как крапива! Давай мечтать, Анфиса, о светлом. (С глубокой правдивостью.) Ведь никто не знает — и даже ты не знаешь, как я устал, как я измучился, как временами ненавижу я жизнь… и себя.

Анфиса. Не жалей жизни. Она так печальна, и так темна, и так страшна она. Кто судит нас?