Том 3. Повести

Современная Гоголю критика почти не отметила „Коляску“ по тем же причинам, что и „Нос“. Внимание критики было в начале 1836 года всецело занято „Ревизором“. Откликнулся на появление „Коляски“ лишь Белинский в своем отзыве о первой книге „Современника“. Белинский определил ее как „мастерскую шутку“, в которой „выразилось всё умение Гоголя схватывать эти резкие черты общества и уловлять эти оттенки, которые всякий видит каждую минуту около себя и которые доступны только для одного г. Гоголя“.[54]

Дальнейшая критика ограничивалась лишь беглыми указаниями на „анекдотичность“ и „шуточность“ повестей Гоголя, не выделяя „Коляски“, а чаще всего вовсе умалчивая о ней.

Записки сумасшедшего

I.

Источники текста

а) Печатные

Ар — Арабески. Разные сочинения Н. Гоголя. Часть вторая. СПб., 1835.

П — Сочинения Николая Гоголя. Том третий. СПб., 1842.

б) Рукописные

РМ4 — Записная книга Гоголя, из числа принадлежавших Аксакову (РА2). Публичная Библиотека СССР им. В. И. Ленина в Москве, № 3231, стр. 408–220, 160. Черновик всей повести.

В настоящем издании печатается по тексту „Арабесок“ с поправками по РМ4 и П.

II.

Единственная сохранившаяся рукопись „Записок сумасшедшего“, РМ4 в б. аксаковской тетради № 2, занимает там место между статьями „Арабесок“: „Последний день Помпеи. Картина Брюллова“ (стр. 202–207) и „Ал-Мамун“ (стр. 223–227); не имея собственного заглавия, текст „Записок“ начинается непосредственно (на стр. 208) под выписанным-было на эту же страницу заглавием статьи „Несколько слов о Пушкине“: буквы „ОП“, стоящие вверху этой страницы перед текстом „Записок“, находим и на странице 136-ой, где за ними, действительно, следует один из последних набросков статьи о Пушкине; в левом верхнем углу страницы 208-й — цифры: 30, 18, 30. Самый же текст „Записок“ писан всплошную, одним почерком, довольно разборчиво, с малым сравнительно количеством вычерков и надстрочных приписок и перебит в одном только месте, на стр. 215-ой, вставкой, которая читается выше, на нижней части стр. 209-ой („Чорт возьми я не могу ~ письма глупой собаченки“); кроме того, на пустой стр. 160-ой, вверху, отдельно записан на четырех строках один из вариантов эпилога: „Боже, что они делают ~ как обижают меня“, см. настоящего тома стр. 571.[55]

Время, когда описанный текст внесен в аксаковскую тетрадь, с известной точностью определяется из следующих данных.

Перечень содержания „Арабесок“, вписанный в ту же тетрадь, что и „Записки сумасшедшего“, на стр. 3, не раньше августа 1834 г. (см. Соч., 10 изд., V, стр. 558), отводит „Запискам“, в порядке статей, самое последнее место, и, что особенно важно, называет не „Записками сумасшедшего“, а „Записками сумасшедшего музыканта“, откуда и вытекает, что к моменту составления перечня, т. е. к августу 1834 г., „Записки сумасшедшего“ в нынешнем виде еще не существовали и в аксаковскую тетрадь вписаны позже чем перечень. Если для них, таким образом, август 1834 г. является датой исходной (terminus post quem), то дата цензурного разрешения „Арабесок“, 10 ноября 1834 года, — их предельная дата (terminus ante quem); и, следовательно, дошедшая до нас рукопись „Записок сумасшедшего“ датируется сентябрем — октябрем 1834 г., чему соответствует и местоположение „Записок“ в аксаковской тетради: предшествующая им там статья о Брюллове написана в конце августа 1834 г. (см. Соч., 10 изд., V, стр. 604–605), а следующая за ними статья „Ал-Мамун“ — в октябре того же 1834 г. (см. там же, стр. 587).

По содержанию рукописный текст „Записок сумасшедшего“ весьма близок к печатному тексту „Арабесок“.[56]

Отличия там и тут не таковы, чтобы можно было говорить об особой редакции повести, в том виде, как она представлена рукописью; ее отличия вовсе не затрагивают сюжета, ограничиваясь лишь стилистическими вариантами, да отсутствием дат перед отделами „Записок“, на которые они разбиты в печатном тексте.[57]