Их подхватывают и засовывают в свои же скорые медицинские кареты. Кареты увозят безжизненные тела своих владельцев тем же бешеным аллюром, каким неслись к старухе, так и не дождавшейся помощи.
Завернутый в плед, с компрессом на голове, окруженный аптекарскими бутылочками, сидит за столом г. Лево и, поглядывая в окно на гнездо врага, сочиняет донос.
«Господину префекту.
Обуреваемый желанием принести посильную помощь городу, его благоустройству и процветанию, не могу не сообщить Вам, г. префект, о том, что, известный низостью своего поведения, содержатель кабака под названием „Веселая устрица“ Виктор Бранден торгует после 12 ночи, при закрытых шторах, что строжайше воспрещено обязательным постановлением, и подает плохой пример подрастающему поколению.
Остаюсь навсегда преданный Огюст Лево».
Составив этот документ, г. Лево прячет его в карман своих брюк, полосатых брюк.
Г. Бранден, полулежа на диване, удовлетворенно заканчивает донос на Лево и прячет его в карман своих фундаментальных клетчатых штанов.
Едва он кончает это достойное занятие, входит Люси.
Люси
. Можно, папа?Бранден утвердительно хмыкает.
Люси
. Я давно хотела тебе сказать.Бранден хмыкает.
Люси
. Мне сделали предложение.Бранден одобрительно хмыкает.
Люси
. Один молодой человек.Бранден одобрительно хмыкает.
Люси
. Ты его знаешь.Бранден вопросительно хмыкает.
Люси
. Он очень хороший.Бранден одобрительно хмыкает.
Люси
. [.?.]Бранден энергично и отрицательно хмыкает.
Люси
. Но почему же?Бранден
. Потому что он такой же мерзавец и негодяй, как его отец. И кончим на этом разговор.Люси плачет. Отец выталкивает ее.
Г. Лево стоит в грозной позе перед сыном.
Лево
(кричит). Никогда. Никогда. Только через мой труп!Есть в городе девушка по имени Лилиан. Это обыкновенная провинциальная проститутка с истерическими потугами на парижский жанр. Она сидит у окна своей комнаты и беседует с господином Писанли, который стоит на улице. Вечер. Господин Писанли приторно любезен и все время приподымает над головой свой элегантный котелок.
Писанли
. Дела не идут, дитя мое.Лилиан
. Да, дела не идут.Писанли
. Кризис.Лилиан
. Да, кризис.Писанли
. Когда дела шли…Лилиан
. О, когда дела шли…Писанли
. Тогда я страховал в день не меньше трех человек от смерти. Это была жизнь.Лилиан
. У меня тоже было не меньше трех в день. Иногда даже больше.Писанли
. А теперь нет клиентов.Лилиан
. Да, клиентов мало.Писанли
. Так как же будет, дитя мое? Может быть, можно в кредит?Лилиан
. В кредит?Писанли
. Когда дела пойдут, я заплачу. Честное слово.Лилиан
. Убирайся ты вон, свинья такая.Писанли
. Вот видите. В любви тоже не везет. Так и знал. (Мнется.) Слушай, девочка, тебе не нужен тихий, спокойный, непьющий, средних лет, глубоко интеллигентный кот?Лилиан
. Проваливай!Писанли
. Пожалуйста, пожалуйста.Он уходит, вежливо приподымая котелок. Лилиан закрывает окно и опускает занавеску.
Стук в дверь. Входит г. Бранден в своих замечательных штанах в клетку. В петлице у него цветок. Усы торчат кверху.
Бранден
. Ку-ку!Целует Лилиан, которая молчит довольно сурово.
Бранден
. Птичка, я пришел отдохнуть на твоей груди.Лилиан, не отвечая, роется в ящике стола.
Бранден
. Что с тобой, моя крошка?Лилиан протягивает ему маленькую афишку.
Лилиан
(грозно). Кто это писал?Бранден тупо смотрит на афишку. Текст афишки:
Матери и жены, я осушу ваши слезы. Я вырву юношество Бург-сюр-Орма из грязных объятий развратницы Лилиан, которая при попустительстве радикальных республиканцев свила себе гнездо на священной почве нашего города. Как только меня выберут мэром, я изгоню ее.
Голосуйте на выборах только за партию республиканских радикалов.
Лилиан
. Ну?Бранден
(трусливо). Что тут особенного?Лилиан
. Зачем же ты приходишь отдыхать в грязных объятиях развратницы?Бранден
. Детка!Лилиан
. Нет, что это значит?Бранден
. Ну, стоит ли обращать внимание? Это же политика! Чистая политика и ничего больше.Лилиан
. У одного кризис, у другого политика. Спасибо!Бранден обнимает разгневанную Лилиан. Раздается осторожный стук в дверь. Бранден в испуге отскакивает.