Читаем Том 3. Стихотворения, 11972–1977 полностью

Том 3. Стихотворения, 11972–1977

Это носится в воздухе вместе с чадом и дымом,это кажется важным и необходимым,ну, а я не желаю его воплощать,не хочу, чтобы одобренье поэтаполучило оно, это самое «это»,не хочу ставить подпись и дуть на печать.Без меня это все утвердят и одобрят,бессловесных простят, несогласных одернут,до конца доведут или в жизнь проведут.Но зарплаты за это я не получаю,отвечаете вы, а не я отвечаю,ведь не я продуцировал этот продукт.Торжествуйте, а я не участник оваций,не желаю соваться, интересоваться,а желаю стоять до конца в стороне,чтоб раздача медалей меня не задела.Не мое это дело.Не мое это дело.Нету дела до вашего дела-то мне.

«От нашего любимого…»

От нашего любимоговеликого вождязвонка необходимогоя ждал не отходя.Звонка необходимогоя ждал, не обходяни щелка нелюдимого,ни шороха дождя,ни стуку и ни грюку.Я знать никак не мог,в какой системе звукаударит тот звонок:иерихонским ревом,звенящею судьбой,или простым, здоровым,как бы между собойнормальным разговором,или с небес ночныхнезаглушенным хоромархангелов стальных.Я ждал и не дождался.Молчал мой телефон.Он так и не раздался,беспрекословный звон.

СУРОВАЯ НИТКА

Ограничивало. Смиряло.Отпускало от сих до сих.Если я наработал малои немного достиг —это сворка, веревка, цепка,на которой держали крепко.Ограничивал ограничитель,не давал мне мочь, что мог.Он и был мой главный учительи влиятельнейший педагог.В том кругу, что им обрисован,я воспитан и образован.Куц был радиус этого круга,а пределы — невдалеке.Если я протягивал руку —тотчас било меня по руке.Если б случай счастливый случился,я таким бы не получился.Но по правилу шло развитье,а по исключенью — не шло,и смотало суровой нитью все,что бы во мне ни росло.Что росло и что расцветало —все суровой ниткой смотало.