Всё — красные раки! Ой, много их, тоннамиПо блюдам рассыпал Зарный Час (мира рьяный стиль!),Глядя, как повара, в миску дня, монотоннымиВолнами лили привычные пряности.Пиршество Вечера! То не «стерлядь» Державина,Не Пушкина «трюфли», не «чаши» Языкова!Пусть посуда Заката за столетья заржавлена,Пусть приелся поэтам голос «музык» его;Всё ж, гулящие гости! каждый раз точно обух в лоб —Те щедрости ветра, те портьеры на западе!Вдвое слушаешь ухом; весь дыша, смотришь в оба, чтобДоглотнуть, додрожать все цвета, шумы, запахи!Что там розлито? вина? Что там кинуто? персики?Малина со сливками! ананас над глубинами!Экий древний симпосион! Герои и наперсники,Дев перси, рук перстни, — перл над рубинами!Старомодны немного пурпуровые роскоши:Ренессанс Тинторетто сквозь Вторую Империю,Но до дна глубина: лилий кубки да роз ковши,Бури алых Миссури на апрельские прерии!Эх, продлить бы разгул! Но взгляни: вянут розаны;С молоком сизый квас опрокинутый месится;Великанам на тучах с кофе чашечки розданы,И по скатерти катится сыр полномесяца.
15 августа 1922
Карусель
Июльский сумрак лепитсяК сухим вершинам лип;Вся прежняя нелепицаВлита в органный всхлип;Семь ламп над каруселями —Семь сабель наголо,И белый круг усеяли,Чернясь, ряды голов.Рычи, орган, пронзительно!Вой истово, литавр!Пьян возгласами зритель, ноПьян впятеро кентавр.Гудите, трубы, яростно!Бей больно, барабан!За светом свет по ярусам, —В разлеты, сны, в обман!Огни и люди кружатся,Скорей, сильней, вольней!Глаза с кругами дружатся,С огнями — пляс теней.Круги в круги закружены,Кентавр кентавру вслед…Века ль обезоруженыБеспечной скачкой лет?А старый сквер, заброшенный,Где выбит весь газон,Под гул гостей непрошеныхГлядится в скучный сон.Он видит годы давниеИ в свежих ветках дни,Где те же тени вставлены,Где те же жгут огни.Все тот же сумрак лепитсяК зеленым кронам лип;Вся древняя нелепицаВлита в органный всхлип…Победа ль жизни трубится —В век, небылой досель, —Иль то кермессы РубенсаВновь вертят карусель?