«Убьют?.. Иль не убьют?..»«Убьют?.. Иль не убьют?..»«Иль нет уже в живых ни Сакко, ни Ванцетти?..»О, сколько их, кому сейчас вопросы эти Работать, думать не дают! А думать нужно, нужно, нужно! И думать и работать дружноНад тем, чтоб поскорей настал последний срок,Когда, сметя врагов решительным ударом,Рабочий класс врагам покажет, что не даром«Сакко-Ванцетьевский» получен им урок!
У кулака, у Прова Кузьмича, С советом рядом – лавка.Пров перед лавкою стоит с попом, ворча: «Как, батя, думаешь? Для чаУ сельсовета, глянь, сейчас такая давка? Там – видишь? – стол. А за столомКакой-то городской фабричный… костолом. – Ломать приехал наши кости! –Рабочий, значит, шеф пожаловал к нам в гости.Не к нам с тобой, не, не! Я б на него – ату! –Спустил бы всех собак, а ты, отец, от злостиПред алтарем, забыв святую лепоту,Завыл бы матерно, взамен „Премудрость! Прости!“Шеф стал мне сниться. Сплю – проснуся: весь в поту!.. Четвертый день уже аль пятыйОн все толчется здесь – шеф этот распроклятый: Ор-га-ни-зу-ет бед-но-ту.Чтоб, значит, вся она „продуманно, по плану Шла на борьбу сплошной стеной“.С кем на борьбу? С тобой, а главное – со мной!Не по башке начнут лупить, а по карману,Снимать штаны с меня, последнее пальто! –Кто мне поможет, а? Скажи мне без обману!»«Никто, как бог! никто!..» «Вот то-то, что… никто! –Ворчит кулак, словам поповским злобно вторя. –Сам не придумаешь, останешься без ног».«Никто как бог!» «Молчи! Заладил: бог да бог!Он много нам – твой бог – доселева помог!Эх, ты!.. Пойдем-ка, что ль, да выпьем лучше… с горя!»