Река раскинулась. Течет, грустит лениво И моет берега.Над скудной глиной желтого обрыва В степи грустят стога.О, Русь моя! Жена моя! До боли Нам ясен долгий путь!Наш путь — стрелой татарской древней воли Пронзил нам грудь.Наш путь — степной, наш путь — в тоске безбрежной — В твоей тоске, о, Русь!И даже мглы — ночной и зарубежной — Я не боюсь.Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами Степную даль.В степном дыму блеснет святое знамя И ханской сабли сталь…И вечный бой! Покой нам только снится Сквозь кровь и пыль…Летит, летит степная кобылица И мнет ковыль…И нет конца! Мелькают версты, кручи… Останови!Идут, идут испуганные тучи, Закат в крови!Закат в крови! Из сердца кровь струится! Плачь, сердце, плачь…Покоя нет! Степная кобылица Несется вскачь!
7 июня 1908
2
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:Не вернуться, не взглянуть назад.За Непрядвой лебеди кричали,И опять, опять они кричат…На пути — горючий белый камень.За рекой — поганая орда.Светлый стяг над нашими полкамиНе взыграет больше никогда.И, к земле склонившись головою,Говорит мне друг: «Остри свой меч,Чтоб недаром биться с татарвою,За святое дело мертвым лечь!»Я — не первый воин, не последний,Долго будет родина больна.Помяни ж за раннею обеднейМила друга, светлая жена!
8 июня 1908
3
В ночь, когда Мамай залег с ордою Степи и мосты,В темном поле были мы с Тобою, — Разве знала Ты?Перед Доном темным и зловещим, Средь ночных полей,Слышал я Твой голос сердцем вещим В криках лебедей.С полуно́чи тучей возносилась Княжеская рать,И вдали, вдали о стремя билась, Голосила мать.И, чертя круги, ночные птицы Реяли вдали.А над Русью тихие зарницы Князя стерегли.Орлий клёкот над татарским станом Угрожал бедой,А Непрядва убралась туманом, Что княжна фатой.И с туманом над Непрядвой спящей, Прямо на меняТы сошла, в одежде свет струящей, Не спугнув коня.Серебром волны блеснула другу На стальном мече,Освежила пыльную кольчугу На моем плече.И когда, наутро, тучей черной Двинулась орда,Был в щите Твой лик нерукотворный Светел навсегда.