Том 3. Властелин колец. Возвращение короля

— Эй, не надорвись! — засмеялся Мерри. — У меня получше получается! — Он поднял рог, и чистый серебряный звук разлился над Горкой. Из окрестных нор и домишек стал выходить народ, многие с радостными возгласами присоединились к отряду.

Наконец они подошли к усадьбе. Дом выглядел снаружи совсем заброшенным. Входная дверь перекосилась, колокольчик не звонил. На стук никто не отозвался, тогда они толкнули дверь и вошли. Внутри был полный кавардак; видно, домом давно не пользовались.

— Куда же подевался этот несчастный Лотто? — удивлялся Мерри.

Они обшарили весь дом, но, кроме мышей и крыс, никого не встретили.

— Здесь хуже, чем в Мордоре, — сказал Сэм, со злобой дав пинка какой-то зазевавшейся крысе. — Хуже потому, что это наш дом, и мы помним, какой он был раньше.

— Да, это дело Мордора, — вздохнул Фродо. — И дело сделано руками Сарумана. Он хоть и думал, что он сам по себе, а на деле выполнял черную волю, как и те, кого он обманул, вроде Лотто, например.

Мерри озирался с гадливым выражением.

— Пошли на воздух, — решительно сказал он. — Знай я, что все оно так будет, затолкал бы свой кисет Саруману в глотку!

— Может, и так, может, и так… Да ведь вы не сделали этого, и теперь я могу приветствовать вас! — В дверях стоял Саруман. В глазах его явно читались злоба, насмешка и самодовольство.

На Фродо словно озарение снизошло.

— Аспид! — закричал он.

Саруман довольно рассмеялся.

— Вижу, слыхали обо мне, а? Так меня звали в Изенгарде. В знак признательности, полагаю. А вы, похоже, не ожидали меня здесь увидеть.

— Нет, — просто признался Фродо. — Хотя мог бы и догадаться. Гэндальф предупреждал, что ты способен на мелкие пакости.

— Способен, способен, — покивал Саруман. — Вы насмешили меня, недомерки, когда такие довольные собой, такие беспечные, скакали мимо в компании Мудрых. Вы были уверены, что все плохое уже кончилось, и собирались славно отдохнуть в своей маленькой, уютной стране. Ишь вы, дом Сарумана разрушен, а ваш, значит, никто не может тронуть! Думали, Гэндальф об этом позаботится? А вот и нет! Вы свое дело сделали и больше ему не нужны. Ну и дурачки, думал я. Надо бы проучить их. И уж я бы проучил, будьте уверены, если бы мне побольше людей и времени. Но я и так сделал немало, всего вам в жизнь не поправить. Я рад, что посчитался с вами!

— Если это доставляет тебе удовольствие, — холодно ответил Фродо, — мне жаль тебя. Но это — твое дело. Хочешь радоваться — радуйся. А теперь иди и не возвращайся.

Фродо только сейчас заметил, что вокруг Засумок собралось множество хоббитов. При его последних словах отовсюду послышались крики:

— Нельзя отпускать его! Он убийца! Не отпускайте! Убить его!

Саруман медленно обвел взглядом толпу и усмехнулся.

— Убейте, убейте! — передразнил он. — Ну, попробуйте, убейте, если силенок хватит! — Он выпрямился во весь рост, и взгляд его стал тяжелым. — Я потерял только свое добро, но не силу. Тот, кто посмеет прикоснуться ко мне, будет навеки проклят! И если здесь прольется хоть капля моей крови, Шир ваш зачахнет и зарастет бурьяном.

Видно было, что на многих хоббитов его слова произвели впечатление.

— Не верьте ему, — спокойно сказал Фродо, — нет у него никакой силы. Только разговоры и остались. Голосом, впрочем, он еще может зачаровать — тех, кто станет его слушать. Но убить его я не позволю. Отвечая местью на месть, ничего не поправишь. Поэтому пусть уходит. — Хоббит повернулся к бывшему магу. — Уходи, Саруман, уходи поскорее, мы не хотим больше видеть тебя.

Некоторое время Саруман угрюмо озирался, потом крикнул:

— Эй, Червяк!

Из ближайшей хижины на четвереньках вылез Грима.

— Идем, Червяк, — бросил ему Саруман. — Эти славные полурослики снова гонят нас в путь. Идем! — Саруман повернулся и пошел прочь. Но проходя мимо Фродо, он сделал молниеносный, как удар змеи, выпад, и длинный нож лязгнул о кольчугу из мифрила, которую Фродо все еще носил под курткой. Тут же не менее десятка рук схватили злодея, вырвали нож и бросили на землю. Сэм выхватил меч.

— Стой, Сэм, — остановил его Фродо, — Не убивай его даже теперь. Он ничего мне не сделал. Я не хочу, чтобы он погибал в таком ужасном состоянии духа, как сейчас. Когда-то он был по-настоящему велик. Тогда ничья рука не поднялась бы на него. Теперь он пал, и мы не в силах помочь ему. Но, может быть, он сам сможет найти путь к свету. Я прошу пощадить его.

Саруман медленно поднялся на ноги и посмотрел на Фродо. Странный это был взгляд. В нем смешались и ненависть, и изумление, и уважение.

— Ты вырос, полурослик, — тихо сказал он. — Ты стал мудрым и жестоким. Теперь ты лишил мою месть сладости, и я ухожу в долгу перед твоим милосердием. Но я ненавижу и его, и тебя! Хорошо, я уйду и не буду больше вредить тебе. Но не надейся услышать от меня на прощание пожеланий здоровья и долгих лет жизни. У тебя не будет ни того, ни другого, хотя и не по моей воле; я только предсказываю.

Он пошел прочь, и хоббиты расступились, давая ему дорогу. Грима чуть заметно помедлил и поплелся за хозяином.